І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
Одразу попереджаю - щодо орків я маю своїх власних тарганів, і цей фік не перший, в якому у деяких злощасних створінь прокидається щось ельфійське. Така маленька іскорка дружби, або любові. Ну і звичайно ж - такі орки довго не живуть
читать дальше Ниэллон думал, что выражение "земля горела под ногами" - только метафора. И как же он ошибался... Охтаронион отстал от арьергарда отступавшей к Барад Эйтель армии Отважного два дня назад, и сейчас полз по горячим камням горного отрога, длинным каменистым "языком" врезавшимся в пылающую степь. Сухие зимние травы давно слизал огонь, и теперь горела сама земля, сжигаемая потоками лавы. Если в первый день Ниэллон еще вспоминал матушку, невесту, принца Астальдо, под непосредственным началом которого служил, и всех своих армейских приятелей, которым повезло выжить или повезло умереть - невезением в данных обстоятельствах считалось угодить к оркам в лапы - то сейчас он мечтал только лишь о глотке воды и о возможности поспать на мягкой траве. Травы на горных отрогах в разгар зимы, внезапно ставшей раскаленным летом, естественно не было. А вот воду эльф нашел, скатившись по камням в незамеченную им ранее ложбинку. Вода в каменной трещине была грязной и теплой. Ниэллон пил ее маленькими глотками, стараясь растянуть удовольствие. Потом от души поблагодарил маленькое озерцо, ухитрившееся не до конца высохнуть в этом аду, и понял, что сидит он, собственно говоря, на его обнажившемся дне. Но между камнями он нашел еще несколько трещинок, полных воды. И уже хотел снова припасть к одной, когда услышал за спиной хриплый голос: - Эй! Пусти меня! Слышишь? Ниэллон резко обернулся. За ним стояло существо, черное от пепла. Лицо его было покрыто коркой крови и грязи. Одежда непонятного цвета превратилась в лохмотья. Впрочем, Ниэллон знал, что сам выглядит сейчас не лучше. - Ранен, мэллон? - спросил Ниэллон сочувственно, - давай, пей. Потом будем выбираться. Сотоварищ по несчастью упал на живот и стал хлебать воду по собачьи, шумно фыркая. Ниэллон поморщился, но потом упрекнул сам себя в нехороших чувствах. Кто знает, сколько бедолага блуждал по сожженной степи. Странный акцент в его синдарской речи напоминал выговор бродячих авари. Ниэллон, правда, не слышал, чтобы мориквэнди служили в войске, но бывают же исключения из правил. Напившись, авари немного пришел в себя, но от расщелинки с водой не отполз, а заслонил ее руками, словно боялся, что Ниэллон сейчас бросится отталкивать его от живительной влаги. Ниэллон пожал плечами и аккуратно напился из соседней трещинки, черпая воду горстью. - Ты где служил, друг? - спросил он, еле шевеля губами, на которых вода размочила спекшуюся корку. - Мы - молодняк, - хрипло ответил авари все с тем же странным выговором, - недавно пригнали... Как ни был Ниэллон оглушен творящимся вокруг кошмаром, но от этих слов дернулся и подскочил. Только сейчас он увидел, что лохмотья соседа - не полевая серая котта эльфа-воина, а какие-то странные тряпки, что на нем нет сапог, а ноги обернуты тряпками же... Но это ладно - в таком аду можно остаться и нагишом... А короткая стрижка... Беглец... оттуда? Но он же сказал "пригнали"... "Авари" поднял голову и оскалился. Он, видимо, тоже пришел в себя. Враги бросились в драку одновременно. Ниэллон был в более выгодном положении - он сохранил нож и обломок меча. Орк, вооруженный только зубами и ногтями, кусался и царапался, пока противник не огрел его по виску эфесом. Почему Ниэллон не ударил вражину ножом - он и сам не знал. Уж во всяком случае его остановило не сходство с эльфом: омерзение к таким существам у эльдар переходило всякие границы. Орки, с которыми стражам Ард-Галена приходилось иметь дело, были словно трех различных пород. Одни - явное зверье, тупое и почти бессловесное, с клыками, когтями и мордами, похожими на обезьяньи. Другие напоминали людей - аданы, говоря о таких существах, плевались и ругали Моргота. Третьи... Третьих невозможно было отличить от эльфов - если хорошо отмыть. Впрочем, прикинуться эльфом такой орк не мог - слишком уж отличалось поведение и манеры. И если бы Ниэллон так не вымотался, он понял бы, кто его сосед, на несколько минут раньше. - И я еще это другом назвал, - прохрипел эльф, растирая шею. - вот мерзость же... Враг вот-вот должен был очнуться, и Ниэллон понял, что своей нерасторопностью сам себе добавил неприятностей. Его пленник был существом опасным, связать его было нечем, тащить с собой - не было смысла, отпустить - еще увяжется следом и придушит. Но прирезать беззащитного... как-то оно... - Он бы не раздумывал, - вздохнул Ниэллон, - а мне теперь что, всю ночь дрожать от страха? День сейчас или ночь - было не разобрать, тучи пепла закрывали небо, и над сожженной степью царил полумрак. Но Ниэллон считал время своего отдыха ночью - просто по привычке. Орк тем временем пришел в себя, и сжался в комок, выгнув спину. Ниэллон, искоса поглядывая на опасного соседа, осторожно достал из кармана завернутый в платок эльфийский хлеб: остаток походного пайка. Отломил кусочек и начал жевать. Орк видимо прислушивался, потому что с шумом проглотил слюну. Есть рядом с голодным и не поделиться, было неприлично. Но с другой стороны - это же орк... Может они и хлеба эльфийского не едят, зверушки Морготовы... - Эй, - сказал Ниэллон, вздохнув, - ты голоден? Вот возьми... Орк не шевельнулся. Ниэллон поделил остаток хлеба на две части и положил одну на камень. Его пленник вдруг развернулся, словно змея в броске, схватил кусок и снова сжался в клубок. - Да ты сядь нормально, - сказал эльф, - не трону... - Бить не будешь? - спросил орк, чавкая, - а то знаем мы... Вначале хлебцем приманят, а потом ногами по печени. - Увижу, что замышляешь пакость - убью, - ответил Ниэллон спокойно, - а издеваться - это не по нашему. Не у вас, в Ангбанде. - Меня все били, - орк продолжал чавкать, и Ниэллону приходилось напрягать разум, чтобы понять и без того невнятную речь, - потому что я трус. Вот и сейчас вместо того, чтобы тебе горло перегрызть, твой хлеб жру. Храбрый багыр так не поступает. Ниэллон и сам не отличался великой храбростью. В войско его привела цепь случайностей и семейная традиция. За годы службы при самом Астальдо эльф притерпелся к опасностям и научился воспринимать их философски. Однако, страх никуда не делся, просто залег где-то в глубине души. - Ладно уж, - фыркнул он, - багыр... Ты теперь мой пленник, а значит должен делать то, что я скажу. Это орку было понятно, потому что он согласно кивнул. - Вы же в плен не берете, - сказал, дожевав, - сразу убиваете... Ниэллон задумался. - Ну да, - хмыкнул, - я еще не слышал о том, чтобы кто-то из орков добровольно в плен захотел. А хватать, как вы наших - раненых и ослабевших, так нам это ни к чему. Рабов мы не держим - не в Ангбанде. - А эти... люди? - Ты попробуй адана рабом назвать, - засмеялся Ниэллон, - убьет на месте. Вот ведь придумали. - И в армии у вас добровольцы? - оскалился орк. - Конечно, - уверенно ответствовал Ниэллон. Себя он по совести добровольцем назвать не мог, но эльф искренне считал, что он единственная в армии Хитлума жертва семейных традиций. - Вот же брешешь... - Клянусь. Орк вздохнул. - Хорошо вам. Меня вот призвали. Я воевать неспособен - слабосильный и боюсь всего на свете. Но кто меня спрашивал? Два дня пили брагу, а потом - в казарму. Девки говорят - за тех пойдем, кто больше эльфийских ушей из боя принесет... Ниэллон не успел сообразить толком, что он делает. Опомнился тогда, когда сообразил, что сидит на собеседнике верхом и толчет его об камни. Орк почему-то не сопротивлялся, эльда отпустил его и без сил прислонился к камню. - А говорил - не издеваетесь, - прохрипел орк. - Ты, - сказал Ниэллон, - ты тварь Морготова... Ты... Вы калечите мертвых и пытаете живых... Я видел, что вы с пленными делаете, с теми, кого с собой забрать не можете... Уши, носы... Глаза... А эльда еще жив... Ну почему я тебя сразу не прирезал? - Потому что дурак, - отрезал орк. - Да, наверное... После тяжелого молчания орк отозвался первым: - Я этого не делал... - Так я тебе и поверил... - Говорю, что нет. Я - молодняк. Это старшие развлекаются. А мы что - нам даже оружия не выдают. Или палки или говорят "в бою добудете". И гонят на ваших копейщиков, или под стрелы. А сами за нами идут - и если кто со страху бежать захочет, того рубят мечами, или из арбалета... - И вы еще и воюете? - оторопел Ниэллон. - А что нам остается? Смерть впереди, смерть позади... Выживших переводят в старшие - вот и надеемся. - Ну вот что, - сказал Ниэллон, подумав, - как там тебя... - Эренгир, - отозвался орк. - Вот что, Эренгир, может я и дурак, но я сейчас к своим пойду, а ты оставайся здесь. Потом иди, куда хочешь. Хочешь - в Ангбанд возвращайся, но я бы на твоем месте сбежал, куда глаза глядят. Видел я других орков - зверье зверьем, но ты будто поумнее прочих. Вот и подумай, если Моргот не окончательно сжег тебе разум, стоит ли за Темного воевать. Ты орк - но ведь твои родители может эльфами были... давно когда-то - Не знаю, - буркнул Эренгир, - я их не помню. Отца убили... ваши, а мать померла с голоду. Кормить-то нас некому было. - Моего отца тоже убили ваши, - огрызнулся Ниэллон, - но матушке моей всякий рад помочь, и живет она в почете и уважении. Вот и думай... багыр. Да больше мне не попадайся - второй раз не пожалею. Выбравшись из каменной чаши озерца, Ниэллон отправился дальше. На душе было неприятно - сохранив жизнь врагу, эльф мог погубить кого-нибудь из своих сотоварищей. Вот вернется тварь домой, получит нашивки, или что у них там, и снова на войну. Убивать эльдар. Нашел кого пожалеть. Дурак, как есть дурак... неразумное создание. Выросшие в пепельной тьме здоровенные фигуры, отнюдь на эльфийские не похожие, Ниэллон воспринял как наказание Эру. Он действовал быстро и со сноровкой - всадил нож в одного орка, покалечил второго обломком меча, однако врагов было явно больше чем двое, и свет погас в глазах Ниэллона раньше, чем тот успел ощутить боль. Эльда лежал на камнях, а серое небо нависало над ним как промокшее одеяло. Рядом переговаривались орки - их речи он почти совсем не понимал, настолько она была искажена. Этот... Эренгир говорил куда как внятнее. Его подняли и посадили, прислонив к камню. От одного вида окруживших его обезьяньих морд Ниэллону чуть не стало дурно, а залегший на дне души страх обдал все тело холодом. Но с другой стороны, эльф ощутил странное облегчение. Это были настоящие враги - те, которых не жалеют. Один из орков более правильными чертами напоминал человека. Он-то и командовал отрядом. На все его вопросы Ниэллон презрительно отмалчивался, за что его избили, но не очень сильно. Из гырканья врагов эльф понял, что его поведут в Ангбанд и затосковал. Умереть на месте, даже под пыткой, было куда меньшим злом. Эренгира эльда заметил, когда его уже почти оставили в покое. "Молодняк" пнул пленника пару раз без особого, правда, энтузиазма. Ниэллон мысленно еще раз назвал себя неразумным и чуть не заплакал от жалости к себе самому. Пока орки подкреплялись какой-то гадостью и хлебали брагу из походных фляжек, эльф пытался высвободить руки из ременных петель. Безуспешно. Сейчас твари доедят свой обед, и поволокут его к проклятой горе... И не увидеть ему больше ни матушки, ни невесты, ни своего отважного командира... Даже если удастся оттуда сбежать, все будут поглядывать с опаской - ангбандский пленник. Видел Ниэллон беглецов с поврежденным разумом, с вложенным в мозг заданием убивать... Орки тем временем гоготали и хлопали Эренгира по плечу. Вожак вручил ему нож и махнул в сторону Ниэллона. - Подарок девушке хочешь принести? - спросил эльф, когда новобранец присел возле него. Эренгир не ответил. Он был весь какой-то серьезный и собранный, совсем не похожий на то растерянное существо, жевавшее эльфийский хлеб. Увидев клинок возле своих глаз, Ниэллон рефлекторно вскинул связанные руки, пытаясь защититься. Вражина надавил коленом ему на грудь и начал резать - но не уши, как Ниэллон подумал вначале, а ремни на руках. Темнота и кружащийся в воздухе пепел не давали оркам разглядеть, что Эренгир делает с пленником. Впрочем - они особо и не приглядывались. - Ударь меня и беги, - прошептал Эренгир, - Сильно ударь, быстро беги. Дурак. - Благодарю, - одними губами ответил эльф, - мэллон... - Я тебе не друг. И больше ничего не должен. - Я понял. Понял. Ниэллон поджал ноги и изо всех сил пнул орка в живот. Удар должен был быть сильным - дабы другие орки ничего не заподозрили. Перекатился на бок, подхватился и понесся по камням, петляя, словно заяц. Опомнившиеся орки завыли и заулюлюкали. Пока что Ниэллон превосходил их в скорости, но знал, что долго не продержится - слишком уж вымотался. Он вилял между скал, пока внезапно не выбежал на открытое пространство. Здесь не было гари и пепла - от огня землю защитило плоскогорье. И на этом пространстве эльда вдруг разглядел ночным зрением всадников, стремительно несшихся к отрогу. Эльф выбрался ко второй линии крепостей, не так пострадавших во время прохождения огненного вала. Всадники были передовой разведкой, и Ниэллон возрадовался и преисполнился надежды. Конница приближалась. Орки, в азарте погони, заметили их слишком поздно, тоже выскочив из-за камней. Свистнули стрелы. Ниэллон пригнулся, продолжая бежать. - Нильдо! Давай сюда! Всадник остановил коня рядом с Ниэллоном, который, задыхаясь, повалился в сухую траву. - Все хорошо, друг. Ты дома. Кто-то склонился над ним, губ коснулось горлышко фляги... Вода... - О, да ведь это Ниэллон. Ты жив, нильдо... - Мой лорд, - тихо отозвался эльф, глядя в лицо Астальдо, - я не верю, что я жив... - Все говорят, - улыбнулся Фингон, - что мой вестовой везучий. И я в тебя верил. Потому и рискнул прочесать этот отрог: если ты и мог спастись, то только этим путем. - Орки... - прошептал Ниэллон. - Больше не будут творить зла, - отозвался Астальдо, - как ты только от них вырвался. Да подожди, куда ты ... Ниэллон уже не мог бежать, но он шел, шел шатаясь туда, где конники Фингона добивали орочий отряд. Эренгир лежал со стрелой в груди. Он был еще жив, и, когда Ниэллон склонился над ним, попытался улыбнуться. - Ваши... Не берут пленных... - Погоди, - заторопился Ниэллон, - в отряде есть целитель. Тебя спасут. Держись, друг. - Нет... Ты прав, хоть и дурак... Зачем воевать, когда не хочется... А одним из вас мне все равно не стать. - Эленгил, - выговорил Ниэллон имя орка на правильном синдарине, и вдруг понял, что оно обрело смысл, - ты уже один из нас. Ты эльф... Ты это знаешь? - Тебя как... зовут? - Ниэллон. Ниэллон Охтаронион. - Прощай... мэллон. Ниэллон прижал к себе уже мертвого орка и разрыдался. Конники Астальдо спешились и окружили его, недоуменно переглядываясь. - Кто это, нильдо? - спросил Фингон растерянно. - Мэллон, - отозвался Охтаронион, всхлипывая, - друг.
Серпантиновый морок, бесснежные январи. Городская зима больна, в городах темно. Запасные носки пуховые собери, Контрабандные сказки, в которых второе дно... В городах, где ложатся рано, не видят снов, Прорастают твои истории изнутри,
читать дальшеПробиваются, будто травы на мостовых, Вездесущи, сочны, как юная лебеда. Не сносить за такие сказочки головы, Не забудут такие сказочки никогда. Чтоб не дать темноте вселенную обглодать, Ты рассказываешь истории — как привык.
Засыпая на узкой койке в чужом дому, Проходя под огнями елок в густой грязи, Ощущаешь, как из-за края сочится муть, Как зеленые змеи ворочаются вблизи. Выходя за кефиром с плюшками в магазин, Замерзаешь без ветра, не спрашивай — почему.
В темноте королева-мышь соберет мышат. В темноте охраняет клад золотой дракон... Так бывает. Одни не дослушают и решат, Отчего ты такой бессмысленный и такой, А с другими, когда найдешь их, легко-легко. На вторых понадейся, а с первыми не плошай.
Серпантиновый морок, белесые фонари, На бесснежье — хотя бы лампочки и фольга. Наколдуй же им снега и сумерек подари, Холодов да во все дороги и берега. Научи их плести истории, но не лгать, Проведи через этот запутанный лабиринт.
Пусть приходит на землю свет, и приходит снег, И приходит на воды темные — ледостав... Научи их гореть и плавиться, человек, Разучившийся тлеть и плесенью зарастать.
І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
А саме - дочитав "Гру престолів" до поки що поставленої автором крапки. Трава лежить тут www.loveread.ec/biography-author.php?author=Geo... Власне кажучи, не зовсім втямив, як дядько Мартін буде розплутувати ті вузли, котрі нав'язав. Чим далі до лісу - тим страшніші партизани. За Джона Сноу - автору моя жахлива нелюбов. Сподіваюсь, що звитяжний бастард таки виживе. Як і Дейнерис, котра ніяк не може зладнати зі своїми вихованцями. Арія молодець - я у ній впевнений.. Санса знайшла собі покровителя - власне кажучи, а що їй залишалося. І я хочу щоб вижили двоє молодших Старків. Дядьку Мартіне, пишіть ще.
І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
читать дальше Якось у минулому році віднайшов мене на Самвидаві один з ігротехів з Росії. Попрохав трохи допомогти - в одній з локацій на стінах потрібні були написи: короткі життєписи, клятви, тощо. Я написав. Потім я віднайшов світлини з гри й був зачарований їхнім Фінголфіном. Він настільки був... справжнім. Він був неймовірним. І були у мене думки якось познайомитись віртуально, списатись, зв'язатись з тим чоловіком, але все відкладав надалі. І тут дізнаюсь раптово, що його вже півроку як нема в живих. Мені траплялося на дайрях повідомлення про загибель подружжя рольовиків у автокатастрофі, але я якось не втямив, що це про нього, бо я ж їх там нікого не знаю. Легкого шляху тобі між зірок, королю нолдор. Тобі і твоїй дружині. Троє дітей зосталося сиротами.. Так жаль.
І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
Опісля вистави у театрі комедії, глядачі почали прохати продовження пригод Ніеллона. Я виконав їхнє прохання. Щоправда, цей фік не дуже досконалий стилістично, бо писався у відрядженні і похапцем. Але помилки я виправив, тож комедія продовжується. Комедія, котра поволі переходить у драму. Ну і не забувайте, що все це не дуже серйозно)
Название: Отпуска нет на войне...(с) Задание: "Как я провел это лето" Размер: мини, 2006 слов Жанр/категория: джен, экшн. Рейтинг: G Персонажи/Пейринги: ОМП, Фингон, Финголфин.
читать дальше "Милая моя матушка, у меня все хорошо, и я всем доволен. На нашем курсе я один из лучших. Кано Эленаро меня любит и жалует - только вчера я под его руководством ползал по пластунски на учебном полигоне, и кано сказал, что теперь моя задница выпуклая часть тела не пострадает в бою. Локти и колени я стер до крови, но в Барад-Эйтель очень хорошие целители. Мы ждем лета, как соловушки, потому что на летней практике на полигон курсантов не выводят, а первогодков, по слухам, вообще посылают на кухню. Это конечно не очень престижно для эльда с моей родословной, но воин должен стойко переносить тяготы военной службы. Говорят, что на последнем построении некоторых из нас будет экзаменовать сам нолдоран, но я не надеюсь обратить на себя взоры Его Величества. Передавайте поклон моей возлюбленной Аркуэнэ и приветствие ее родителям. Ваш сын Ниэллон Охтаронион"
Солнце уже высоко поднялось над горной грядой, превращая плац в раскаленный ад. Первогодки королевской военной академии выстроились повзводно, дружно мечтая о тени, глотке чистой воды из фонтана и летних каникулах. Многие из них должны были провести лето отнюдь не дома, но на практике, в приграничных крепостях, однако, все что угодно было лучше, чем это последнее построение. Его Величество неспешно ходил перед воинами. Голова государя была непокрыта, серая котта заправлена под ремень, а на лице застыло выражение безмятежного спокойствия. Жара будто бы и не брала Нолофинвэ, хотя кое-кто из его свиты еле слышно вздыхал и вспоминал о льдах Хэлькараксэ без прежнего отвращения. - Великолепно, - сказал король в конце концов, - вижу, что тяготы военной жизни по плечу молодым воинам. Ну, а как они владеют оружием? Выпускников я экзаменовал сам, а вот остальные... - Обучены, мой нолдоран, - поспешно ответил кано и наставник Эленаро, - во всяком случае, меч из рук у них так просто не выбить. Его Величество улыбнулся, и потянул из ножен свой клинок. Солнце сверкнуло на лезвии Рингила, превращая его в звезду. - Доброволец есть? - спросил Нолофинвэ. Это был ритуал. Доброволец из новичков получал право самостоятельно выбрать, как ему провести лето. Выбор принимался любой - даже если эльда решил все лето пролежать на морском пляже, пересмеиваясь с девицами-фалатрим. Но первогодки, рвущиеся в настоящее дело, выбирали передовой рубеж, и обычно в желающих проэкзаменоваться не было недостатка. Было только одно "но" - новичку надо было продержаться против короля с его Рингилом ровно три минуты по большим песочным часам, которые как раз сейчас устанавливали двое запыхавшихся ординарцев. А это случалось крайне редко. Ниэллон стоял крайним в первой шеренге и млел от жары и скуки, а потому не сразу пришел в себя, когда задремавший воин из второй шеренги повалился на него и сильно толкнул в спину. Охтаронион практически спал, и очнулся лишь от приветственных криков и звона оружия. Придя в себя, эльф обнаружил, что стоит перед экзаменующим офицером, сжимая в руке меч, который, очевидно, выхватил из ножен на вбитом в голову за год рефлексе. Курсант очумел настолько, что не сразу узнал короля, а потому не успел испугаться. Не успел он и подумать о том, как оказался перед строем, когда вовсе не собирался выходить на ритуальный поединок - сверху на него уже падала сверкающая полоса стали. Ниэллон среагировал инстинктивно, отбив удар и еле удержав при этом меч. Клинок вылетел у него из онемевшей до самого плеча руки после пятого, или шестого удара. Курсанты аплодировали, забыв о жаре - бой им понравился. - Две минуты, - сказал Нолофинвэ, - неплохо, юноша, очень неплохо. Кано Эленаро хлопнул Ниэллона по плечу. - Еще бы немного, и... Но ты молодец, Охтаронион. В прошлый раз государь сразу обезоружил курсанта. А у тебя теперь будет хорошая рекомендация и очень интересное лето. - Не сомневаюсь, - прошептал Ниэллон, который только теперь понял, во что влип. - Я беру его в дальнюю разведку, - послышался звонкий голос из королевской свиты. - А не рано ли, Астальдо, - усомнился король, - все таки юноша из первогодков... - Научим на месте, - ответил принц, смеясь, - главное - он будет счастлив, как и каждый храбрый нолдо. Храбрец действительно был бы счастлив, но Ниэллон Охтаронион не был таковым. Он боялся всего на свете. Воевать тоже боялся - при одной мысли об оружии Ниэллону становилось дурно. Впрочем, он мог бы проводить свою жизнь в мирных трудах и забавах, как многие из эльдар, не способные к военной службе, либо служить не желающие. Королевские войска комплектовались из волонтеров, в которых никогда не было недостатка, и отсутствия там Ниэллона никто бы и не заметил. Но существовала такая вещь, как семейная традиция. Отец Ниэллона, нолдо Охтарон, погиб в дальней разведке, а мать, происходившая из митримских синдар, командовала отрядом лучников. Ниэллон отлично понимал, как будет выглядеть в глазах отважной эльфийки его признание в трусости, а потому объявил себя миролюбцем по убеждениям, чем несказанно расстроил матушку. Потом у Ниэллона появилась девушка, на его несчастье - тоже родом из семьи военных, и выбора у злосчастного эльфа не осталось: либо служить в войске и в конце концов жениться на своей возлюбленной, либо оказаться изгоем. Ниэллон ободрял себя мыслью, что время сейчас мирное и безопасное. Но его всегдашняя невезучесть вытолкнула его из строя навстречу королю в час выпуска первого курса и привела в дальнюю разведку, о которой Ниэллон не мог даже думать без содрогания.
*** "Милая моя матушка, у меня все хорошо, я всем доволен. Мне повезло - летнюю практику я прохожу под началом самого принца Фингона Астальдо. Его Высочество относится ко мне с большой приязнью, а потому завтра я отправляюсь с ним в Ард-Гален. Все мне очень завидуют - Отважный редко берет с собой первогодков, потому что добирается чуть ли не до самого Тангородрима, а это очень опасно. Если бы вы могли видеть, как мне аплодировали на последней прощальной вечеринке. Прошу вас передать от меня поклон моей любимой в Аннун-ан-Гелид и эту прядь волос на вечную долгую память. Я вас безмерно люблю. Ваш сын Ниэллон."
*** В этих раскаленных камнях они с Астальдо лежали вторую неделю, подкрепляясь глотками воды и кусочками эльфийского хлеба. С горного склона было видно подножие Тангородрима и мощные врата, закрывающие вход в пещерную крепость. Как объяснил принц первогодку - здесь постоянно дежурили воины из дальней разведки, наблюдая за движением вражеских войск, буде таковые происходили. Коней разведчики оставляли в одной из степных балок, и дальнейшая воинская служба состояла в этом самом наблюдении, от которого уже на третий-четвертый день начинало тошнить и мутиться в голове. Но Ниэллон был, пожалуй, и рад такому раскладу. Грозные ворота оставались на запоре, врагов он не видел, а присутствие принца придавало первогодку уверенности в себе. Астальдо выбирался живым из совершенно невероятных ситуаций, а потому Охтаронион уже начал надеяться тоже вернуться целым и невредимым. Несмело, на уровне эстель, но надеяться. В один из этих раскаленных безжалостным солнцем дней, Ниэллон вдруг узрел, что врата Ангбанда медленно открываются. Он толкнул дремавшего Астальдо - но тот уже проснулся сам и с интересом обозревал происходящее. Из открытых ворот нестройными рядами начали выходить орки. Ругань командиров, пытавшихся навести хоть какой-то порядок в этой толпе доносилась на крыльях ветра до эльфийского убежища, и Фингон сморщил нос, ибо кроме ругани ветер доносил также жуткую вонь. Ниэллон же не обращал внимания ни на звуки, ни на запахи, ибо лихорадочно прикидывал, смогут ли они добежать до балки, где спрятали лошадей, раньше, чем орки двинутся в поход. Войско кое-как построилось и двинулось в сторону, противоположную Ард-Галену. Фингон довольно улыбнулся, и Ниэллон понял, что принц проверял какие-то сведения, добытые ранее. Сведения настолько важные, что Астальдо отправился в дальнюю разведку сам. - Что и требовалось доказать, - прошептал принц, - а теперь летим отсюда со скоростью ветра. Этот приказ пришелся Ниэллону по душе. Они спустились по камням в ущелье, и скользнули на тропинку, которая вела между камнями к еле заметной трещине меж двух скал. Орка Ниэллон увидел первым. Вернее - не то, что увидел, а почувствовал, как на него валится что-то большое и смердящее. Всегдашнее везение-невезение не замедлило придти эльфу на выручку - он оступился на камнях, и грохнулся на спину, тем самым спасшись от удара большим кривым ножом. Орков было трое - то ли тоже разведчики, то ли дезертиры. Астальдо уже обернулся к ним, выписывая клинком сверкающую дугу, а Ниэллон продолжал лежать и, приподнявшись на локтях, с ужасом наблюдал, как его кано отбивается от трех вражин сразу, ухитрившись прикрыть от удара сверху упавшего соратника. Эльф понимал, что у него есть время подхватиться и достать оружие, но сделать этого не мог - его словно парализовало. Затем он провалился во тьму. - Как ты, нильдо? Ранен? Голос Астальдо звучал словно с другого края ущелья: - Давай друг... Давай, вставай. Надо уходить. Ниэллон с трудом поднялся. Фингон уже завалил тела орков камнями - чтобы не сразу нашли. Опираясь на плечо Астальдо, эльф сделал несколько шагов и затрясся, как в лихорадке. Впрочем, когда он понял, что надо бежать, ноги понесли его куда как быстро. Лошадей они обнаружили в балке, там где их и оставили, после почти полдневного изнурительного бега ущельями, а потом и степью. Полночи мчали уже верхом до следующей стоянки и только тут Астальдо объявил привал. Ниэллон был бы не прочь скакать дальше, несмотря на усталость, но лошади могли не выдержать. Несколько часов отдыха пошло на пользу и коням и эльфам, а эстель Ниэллона стала крепче. Что такое "потерять эстель" Охтаронион понял только тогда, когда услышал совсем рядом волчий вой... Эльф вцепился в гриву своего скакуна и всецело положился на волю Валар. В какой-то момент он оглянулся через плечо и заметил, что рядом с ним уже не несется вороной Фингона. Ни коня, ни эльфа не видно было в высоких травах. А волчий вой раздавался все ближе и ближе. Ниэллон испытывал сейчас не просто страх, а то, что в балладах обычно называют леденящим ужасом. Находясь именно в таком состоянии, он все же остановил коня и повернул назад после недолгой, но ужасной минуты колебания. Заставила его сделать это одна простая мысль, с трудом шевельнувшаяся в застывшем от страха разуме: если он, Ниэллон, бросит тут принца, то ему останется только покончить с собой и покрыть позором память отца и честное имя матери. А поскольку все равно умирать - то лучше уж умереть в бою. Астальдо лежал в траве, раскинув руки. Рядом с ним бился в агонии конь со сломанной передней ногой. Ниэллон узрел и причину беды - кротовью нору, которую не заметил эльфийский скакун. Словно другое существо вселилось в душу Охтарониона. Это существо опустилось на колени возле гибнущей лошади, поцеловало ее в морду, и рассекло ножом шейную артерию несчастного животного. Это существо подняло Астальдо на руки и положило его на спину своего коня, который опустился на колени, чутко прислушиваясь к волчьему вою. И этот же другой эльда сел сзади и велел скакуну лететь как ветер. Вой слышался все ближе. Ниэллон сжимал коленями бока коня, еле удерживаясь верхом. Голова Фингона билась о его плечо, и Охтаронион на какой-то миг решил, что принц умер. Но Астальдо дышал. Лошадь замедлила бег. Устала. Ниэллон всхлипнул. Черные точки за спиной явственно выросли. Глянув на безжалостное солнце, сияющее над степью, эльф остановил коня, привязал раненого обрывками плаща и выкрикнул приказ лететь что есть духу. Затем рухнул в душистые степные травы и потерял сознание. *** Милая моя матушка, у меня все хорошо, я всем доволен. То, что вам рассказали о спасении мною принца Фингона - явное преувеличение, это меня самого спасли дозорные передового отряда. Если бы не они, то меня бы точно сожрали волколаки, но вы не волнуйтесь, матушка, ведь все закончилось хорошо. Волколаков дозорные отогнали стрелами, а меня доставили в порубежную крепость, где я нахожусь и поныне. Я не ранен, только очень устал, а принц Фингон тоже в полном порядке - он сильно ударился о землю при падении, но сейчас уже вполне здоров. Перед началом занятий мы с ним проведаем вас, милая матушка, если выживем вернемся вовремя с обороны Аннун-ан-Гелид, ибо принц считает, что мерзкие орки направились именно туда, обходным путем через Побережье и Дренгист. Его Величество, который только что прибыл в нашу крепость, передает вам поклон и просит сообщить, что вы воспитали отважного сына. Ходят слухи, что принц берет меня к себе вестовым, а это большая честь для первогодка. Возможно, что мне позволят закончить учебу прямо на поле боя, без сдачи экзаменов. Я вас безмерно люблю, а Аркуэнэ, милую мою возлюбленную, поприветствую сам как только мы прибудем в Аннун-ан- Гелид. Это самое прекрасное лето в моей жизни - я запомню его навечно. Ваш сын Ниэллон.
І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
Ст. Кінг
Доктор Сон
читать дальшеВласне кажучи - я не розчарований, але... У Стівена Кінга всі книги поділяються на два сорти. Перший сорт - звичайні добротні триллери, зроблені рукою Майстера по всім законам жанру. До них я відношу "Секретне вікно до секретного саду", "Людина, що худне", "Той, хто біжить", "Лангольєри", "Лють", "Протистояння", "Талісман", "Очі дракона", "Томмінокери", "Під куполом" - ну і інші, перераховувати їх занадто довго. І є книги, під час написання яких рукою Стіві водив Чорнобог. Відомо усім, що добрий дядько Стіві вживав наркоту і квасив незміряно. Сам Стіві в своїй автобіографії "Як писати книги" згадує, що часто він отямлювався на купі списаних листків, абсолютно не пам'ятаючи самого процесу їхнього створення. І тоді - саме тоді - він писав те, що зробило його світовою знаменитістю. Без цих книг Стівен Кінг був би лише ще одним майстром триллеру середнього рівня. Список цих книг коротший за перший. "Керрі", "Доля Салему", "Мертва зона", "Куджо", "Крістіна", "Цвинтар для домашніх улюбленців", "Воно", "Мізері", ,"Необхідні речі", "Долорес Клейборн", "Роза Марена", "Безнадьога" та її варіант "Регулятори", "Туман", "Чорний дім", "Майже як бьюік", З оповідань я можу назвати "Діти кукурудзи", "Коротка дорога місус Тод", "Всемогутній текст-процесор", "Я знаю, чого ти хочеш", "Бабуня", "Вілла" , "N", "Дорожній жах, що пре на північ", "1408", "Нічний пілот" І - звісна річ- до цього списку належить "Сяйво" Список цей я склав, довіряючись своїм відчуттям. Звісно - є у Стіві романи та оповідання, в яких є відблиск цього "чорного світла" - в деяких епізодах "Темної вежі", ще де-інде. Але факт залишається фактом - одні романи і оповідки писав американець Стівен Кінг, алкаш-хронік і наркоман, а інші за нього писало щось. Чим відрізняються такі романи? Почуттям невимовного жаху. Вони можуть бути різними по якості написаного, у них можуть бути цілком банальні сюжети (що може бути банальнішим для читача жахів, аніж чергова "вампірська історія" (Доля Салема), або історія про зомбі (Цвинтар для домашніх улюбленців"), або про пса, що сказився ("Куджо") Зізнаюсь, що "Куджо" прочитав лише раз - і більше не зміг перечитати, хоча це не найжахливіший роман Стіві. Але в ньому є щось оте - потойбічне. Сюжет "Сяйва" у принципі теж є банальним, але той, кому не стало моторшно під час пригод героїв у номері 217 готелю "Оверлук", може всім оповідати, що у нього не нерви, а канати. І ось "Доктор Сон" Останнім часом у Стіві не було пробоїв у потойбічне. Можливо, це зв'язане з тим, що письменник зав'язав з випивкою та іншими такими речами - і хвала Богам, і довгих днів сею Кінгу. Але відсвіт потойбіччя, як на мене, останній раз проблиснув у 2008 році, в двох невеличких оповіданнях. А взагалі - він став рідкісним явищем десь з року 2005. Кінг відчував це - бо вже не раз погрожував своїм постійним читачам, що закінчує писати. Але покинути писати майстру такого рівня набагато тяжче, ніж покинути випивку і наркотики. Але та Тьма, котра живила деяку частину його творчості, схоже - пішла назавжди. І найкраще це видно в "Доктор Сон" Стіві намагається знову вловити той страхітливий кайф, у якому було написано "Сяйво". Намагається - але... Двічі у одну й ту саму ріку увійти не можна. "Доктор Сон" - міцний добротний триллер. Денні Торранс з "Сяйва" йде батьковою дорогою - він алкаш (болюча тема і для автора теж). Алкоголем Денні глушить страхітливі спогади дитинства. Зрештою, він опускається до того, що обкрадає юну проститутку. Дівчина виховує розумово неповноцінну дитину - але Денні вважає, що талонів на харчову допомогу їй вистачить, щоб не вмерти з голоду. Згодом "сяйво" підказує йому, що дівчина і її дитина загинули. Не з його вини, але все ж таки... Почуття вини і приводить Денні до громади "Анонімні алкоголіки" і до праці медбратом у хоспісі для покинутих усіма старих людей. Звідси починається нова тема - дівчинки з могутнім "сяйвом" на яку полює зграя енергетичних вампірів. Вирішальна битва за малу Абру, котра познайомилась з Денні, а згодом виявилась його родичкою (спадкове сяйво, ага) відбулася на тому місці, де колись стояв "Оверлук". Коло замкнулось. Почитати книгу варто - Стіві не втратив свого таланту. Але не шукайте в книзі того моторошного, жахливого, що було в "Сяйві" Прочитавши "Доктор Сон", ви не будете боятись згасити світло у кімнаті.
І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
І знову просимо до театру. На цей раз провінціальні роханські трагіки, щоб не прогоріти остаточно, почухали потилиці івирішили поставити комедію, ідею якої вловили по осанве з далекого майбутнього.
Название: К нам едет ревизор Задание: Пьеса Размер: мини, 1864 слова. Жанр/категория: Пьеса, юмор. Рейтинг: G Персонажи/Пейринги: Много разных ОМП и ОЖП, Иримэ. Предупреждение: Действие пьесы происходит в крепости Аннун-ан-Гелид (Врата Нолдор) , прикрывающей Хитлум со стороны Побережья. Примечание: Пьеса в двух действиях
Действующие лица:
Алдарон, нолдо, кано крепости Аннун-ан-Гелид Галатиэль - его супруга-синдэ Аркуэнэ - их дочь Лаирендил - военный целитель Таурендил - провиантмейстер Полдон - мастер-строитель Эндиль - кано волонтеров-фалатрим Ниэллон - эльф-бродяга Халлас - адан, его сотоварищ Иримэ Лалвэндэ - сестра короля Финголфина Воины-нолдор
(Каминная зала эльфийской крепости. Стены увешаны боевыми флагами Второго Дома. Посреди залы стол и удобные кресла. В камине потрескивает пламя. За столом сидят Лаирендил, Таурендил, Полдон и Эндиль. Входит кано Алдарон. Воины поднимаются со своих мест, но Алдарон взмахом руки разрешает им сесть)
АЛДАРОН: Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор. ТАУРЕНДИЛ: (с опаской) Как ревизор? АЛДАРОН: Ревизор из Барад-Эйтель, инкогнито. И еще с секретным предписаньем. ЭНДИЛЬ: (растерянно) Как у вас, у нолдор, все серьезно. АЛДАРОН: (мрачно) Недаром мне прошлой ночью орки-разведчики снились.... ЛАИРЕНДИЛ: Зачем же к нам - ревизор-то? АЛДАРОН: Ясное дело - проверять боевую готовность. Надо нам, эльдар, не ударить в грязь лицом. Лаирендил, как там твой госпиталь? ЛАИРЕНДИЛ: Все на местах, бинты, корпия и прочее в достаточных количествах АЛДАРОН: Это хорошо. Полдон, проверишь состояние ворот и угловых башен. ПОЛДОН: Есть! АЛДАРОН: Таурендил, чтобы кухня блестела как Сильмариллы! ТАУРЕНДИЛ: Сделаем! АЛДАРОН: Эндиль, одень своих разгильдяев в форму. Я понимаю, что телери не привыкши, но ревизор! Из самой Барад-Эйтель! ЭНДИЛЬ: Есть! (вскакивает, опрокидывая при этом стул) АРАНДИЛ: (успокаивающе) Король Финголфин - великий полководец, но, мой друг, прошу, не надо ломать стулья. ЭНДИЛЬ: Так точно! (пытается поставить стул на место и роняет его в камин) АРАНДИЛ: (выхватывая стул из огня) И имейте в виду - ревизором может быть кто угодно. Любой бродяга... (Заходит воин-нолдо) ВОИН: Мой кано, в крепость просится переночевать какой-то бродяга. АЛДАРОН: Вот оно! Кто таков? ВОИН: Какой-то эльда в сопровождении адана. АЛДАРОН: Это он! Всем известно, что в Барад-Эйтель служат аданы. Не удивительно, что ревизор прибыл в компании человека. Дабы не заподозрили. Впустить и принять как дорогих гостей. (Все срываются с мест и выходят из залы. Эндиль по дороге натыкается на стул, но геройски удерживает его в стоячем положении)
Картина вторая
(В залу, осторожно оглядываясь, входит Ниэллон, невысокий темноволосый эльф. Одет он в довольно потрепанную одежонку, на голове венок. В руках несет маленькую арфу. Следом за ним идет Халлас - здоровенный белокурый хадоринг)
ХАЛЛАС: (бурчит) Вот это ежели бы не слезные просьбы маменьки вашей, так и не пошел бы я с вами. Только ради нее, да вашего покойного папеньки, чья светлая душа ныне в Мандосе обретается. И не знает не ведает, что сыночек-то дезертир... НИЭЛЛОН: (спокойно) Я не дезертир, я пацифист. ХАЛЛАС: Чего? НИЭЛЛОН: Я против войны во всех ее проявлениях. ХАЛЛАС: Подите это оркам расскажите. Срам один - геройского отца сын, а ни на что не способен. Ни сражаться, ни ковать, ни камень тесать. Ни на арфе бренчать - вороны и те в лесу от музыки вашей разлетелись. Менестрелем прредставились - а ну как играть попросят. И чего вам делать-то на побережье? НИЭЛЛОН: Буду смотреть на Запад и тосковать по Валинору. ХАЛЛАС: Вот изумили! Так вы ж тут родились, а маменька ваша так и вообще из синдар. НИЭЛЛОН: Ну и что. Меня тянет к мирной жизни со страшной силой. Интересно - нас тут накормят? ХАЛЛАС: Из скольких крепостей нас уже выставили не поужинавши из-за вашей игры на арфе? Спрячьте ее от греха... (Заходит Лаирендил, за ним воины несут подносы, уставленные блюдами) ЛАИРЕНДИЛ: Приветствую дорогих гостей! Отведайте и оцените наше угощение. ХАЛЛАС (про себя) Это хорошо, что спервоначалу кормят, а потом играть заставляют. (Ниэллон и Халлас набрасываются на еду) ЛАИРЕНДИЛ: Разрешите узнать, понравилось ли угощение? НИЭЛЛОН: М-м... ХАЛЛАС: Лорд хочет сказать, что очень доволен. (Лаирендил подмигивает ему и уходит. Из потайной двери выглядывают Галатиэль и Аркуэнэ) ГАЛАТИЭЛЬ: (шепотом) Что-то он не очень похож на геройского офицера из Барад-Эйтель.. АРКУЭНЭ: (так же) Аммэ, он маскируется. Это наверное разведчик из элитного подразделения. Если его послал сюда сам король... ГАЛАТИЭЛЬ: Щупленький, будто и не нолдо. АРКУЭНЭ: Принц Фингон тоже не великан, однако... А это кто рядом с ним - адан? Я никогда не видела аданов. Вот что значит - не посещать столицу, совсем провинциалы мы с вами, маменька. Я хочу познакомиться с этим офицером из Барад-Эйтель. ГАЛАТИЭЛЬ: (с улыбкой) Видно судьба - твой отец производил проверку Виньямара, когда мы познакомились.
Картина третья
(За столом сидят кано Алдарон и его офицеры. Халлас дремлет у камина время от времени неодобрительно поглядывая на Ниэллона, расположившегося во главе стола. Дамы - Галатиэль и Аркуэнэ поместились в креслах у камина с вышиванием и с интересом прислушиваются к разговору)
АЛДАРОН: И куда же вынаправляетесь? НИЭЛЛОН: В Виньямар. (Офицеры переглядыватся и улыбаются) НИЭЛЛОН: Да, на морской берег. АЛДАРОН: Конечно, конечно.. Но перед этим вы погостите у нас. Мы покажем вам все - вооружение, госпиталь, устройство бойниц... НИЭЛЛОН: (гордо) Я - пацифист. АЛДАРОН: (с улыбкой) Да, я понимаю... Я сам очень привержен мирной жизни, однако долг и честь... Вы где служили? НИЭЛЛОН: Я не служил... Я... ГАЛАТИЭЛЬ: Господа - не нужно конфузить нашего гостя. Пусть лучше Аркуэнэ нам споет... (Аркуэнэ берет арфу Ниэллона и поет нежным голоском. Под ее пение Халлас засыпает. Ниэллон восторженно смотрит на девушку) АЛДАРОН: Так как насчет маленькой экскурсии? АРКУЭНЭ: Я с вами! НИЭЛЛОН: Да, конечно, да!
Действие второе
Картина первая
(Каминная зала. Ниэллон, одетый в новенькую котту, развалился в кресле. В двери заглядывает Таурендил)
ТАУРЕНДИЛ: Разрешите? (заходит с полным подносом фруктов и прочей снеди) НИЭЛЛОН: (испуганно) Я больше не могу. ТАУРЕНДИЛ: Эти хлебцы пекли наши дамы. Они обидятся. НИЭЛЛОН: Ну разве что дамы... ТАУРЕНДИЛ: Они часто хозяйничают у меня на кухне... Особенно милая госпожа Аркуэнэ. Я надеюсь, что вы... Что ваш доклад... Рассказ.... Ну в общем будет благоприятен. (Откланивается и уходит. Ниэллон растерянно глядит ему вслед. Заходит Лаирендил) ЛАИРЕНДИЛ: Как здоровье дорогого гостя? НИЭЛЛОН: Благодарю, весьма и весьма. ЛАИРЕНДИЛ: Это хорошо, что вы здоровы. (Достает из кармана серебряную фляжку) Для еще большего укрепления хорошего самочувствия. НИЭЛЛОН: (откручивает крышку и нюхает содержимое) Ого! ЛАИРЕНДИЛ: (скромно) Здравур. Валинорский рецепт. Аппарат для перегонки изготовлен лично мною. (Ниэллон наливает в крышечку, пробует и с минуту сидит с выпученными глазами. Лаирендил тихо исчезает. Заходит Полдон с каким-то свертком) ПОЛДОН: (несмело) Господин Ниэллон? НИЭЛЛОН: А? Кто? Что? ПОЛДОН: Я строительных дел мастер. Как вам понравились укрепления? НИЭЛЛОН: Весьма и весьма. ПОЛДОН: Мы ведь понимаем про порядок. Но все же... Конечно - главная катапульта в разобранном виде, но тут... тут главное веревки... После второго испытания. (Запутывается вконец и умолкает. Затем разворачивает сверток и ставит на пол небольшого щенка.) НИЭЛЛОН: (заинтересованно) Какая прелесть! ПОЛДОН: Валинорская гончая. Мама родилась уже тут, а папа - сам Хуан из Химлада. Так вы это... про катапульту-то... (Откланивается и сталкивается в дверях с Эндилем. Подмигивает ему и уходит) ЭНДИЛЬ: Ваш друг Халлас говорил, что маменька ваша командовала митримскими лучниками в Дагор Аглареб? НИЭЛЛОН: (растерянно) Вот болтун! ЭНДИЛЬ: Не корысти ради, но для самой прекрасной лучницы Белерианда. Скромный подарок. (Достает длинный изогнутый нож синдарской работы, какие обычно носят лучники) Я как то встречался с ней в Виньямаре, и она говорила, что заставить синдар ходить по форме дело почти невозможное. Если бы об этом просто умолчать... НИЭЛЛОН: Умолчать? ЭНДИЛЬ: Король Финголфин великий полководец, но слишком уж привержен ко внешним проявлениям дисциплины. Никоим образом не в упрек, а только в похвалу государю. Засим разрешите откланяться. (выходит) НИЭЛЛОН (почти испуганно) В этой крепости все сошли с ума... Кроме разве что Аркуэнэ.
Картина вторая
(Ниэллон и Аркуэнэ сидят на выступе крепостной стены)
АРКУЭНЭ: Какой чудесный отсюда вид. А правда, что из Барад-Эйтель видны пики Тангородрима? НИЭЛЛЛОН: Правда. АРКУЭНЭ: А вы выезжали в Ард Гален? Правда, что принц Фингон встретился там с драконом? НИЭЛЛОН: (словно вспоминая чьи-то слова) Правда. Я был среди его лучников. Мы гнали дракона через весь Ард Гален до самого горного кряжа. Это была великолепная погоня, будоражащая кровь. Дракон был утыкан стрелами как подушечка для иголок, но все равно бросался на нас, не выдерживал и обращался в бегство. (По лестнице на стену подымается Халлас и неодобрительно прислушивается) ХАЛЛАС: Вас зовет кано крепости, госпожа. АРКУЭНЭ: Спасибо. (убегает) ХАЛЛАС: (Сердито) Отцовскими заслугами девицу приворожить хотите? Стыд и срам. НИЭЛЛОН: Я... Оно само... ХАЛЛАС: Папенька ваш меня полуживого из битвы вынес, вот потому я з вами и няньчусь. Да только хватит с меня - с вралем и паршивцем морочиться. Зачем девице голову задуриваете? Ведь полюбит она - да не вас, а офицера из Барад Эйтель. НИЭЛЛОН: Я не думал... Надо уезжать, Халлас. Сегодня же... (Слышен рев боевого рога. Пробегает Полдон) ПОЛДОН: Орки! Вот беда! Катапульта! В разобранном виде! ХАЛЛАС: Идемте быстрее, я знаю, где тут потайной ход. Успеете уйти. НИЭЛЛОН: А ты? ХАЛЛАС: А я останусь. (разглаживает усы) Я не этот... Не пацифист. (Снова ревет рог. На стену поднимается госпожа Галатиэль в кольчуге, с луком и стрелами) ГАЛАТИЭЛЬ: Эти мерзкие создания испортили весь пейзаж... Глядите - даже тролль. Вот гадость-то. Милый господин Ниэллон - у меня есть запасной комплект вооружения, он как раз будет вам впору. Аркуэнэ проведет вас, она ждет внизу. (Ниэллон неверными шагами спускается вниз)
Картина третья
(Каминная зала. Вокруг стола сидят офицеры крепости во главе с Алдароном. Тут же Галатиэль, Аркуэнэ и Ниэллон с Халласом. Все присутствущие в повязках, даже дамы. У Ниэллона перевязана голова и рука, а на ногу наложены лубки. Щенок валинорской гончей лежит рядом с его креслом)
АЛДАРОН: Рад сообщить вам, господа, что мы отделались легким испугом. Конечно, если бы не неожиданная помощь... (В залу заходит высокая красавица-нэрвен. Все встают, вернее пытаются встать) ИРИМЭ: Сидите, сидите, господа. Право же - сегодня можно без церемоний. А хороша была стычка. АЛДАРОН: Нет меры моей благодарности, Ваше Высочество! Если бы не ваш отряд... ИРИМЭ: О, вы справились бы и сами. С такими геройскими воинами. (смотрит на Ниэллона) Додуматься прыгнуть на голову троллю с крепостной стены и лишить его глаза... АЛДАРОН: (с улыбкой) Второго глаза тролля лишила моя дочь метким выстрелом из лука. Она так испугалась за жизнь юноши... ИРИМЭ: Я так и знала, что тут романтическая история. Но катапульты все же надо держать в порядке. ПОЛДОН: (грустно) Моя вина. Из-за меня чуть не погиб господин проверяющий из Барад Эйтель... НИЭЛЛОН: Я не... Не проверяющий. Я... (Офицеры растерянно переглядываются) ИРИМЭ: (смеется) Ох уж эти шутки моего венценосного брата. Ревизоры инкогнито... Успокойтесь, король отменил это именно из-за путаницы и лишних хлопот. В одной из крепостей за ревизора приняли блуждающего авари и неделю воздавали ему почести. А в Виньямаре сочли, что это девушка, прибывшая на отдых. Как ваше имя, храбрый юноша? НИЭЛЛОН: Ниэллон, сын Охтарона. ИРИМЭ: Я помню вашего отца и хорошо знаю храбрую госпожу Алмирэль, вашу матушку. Вы где служите? НИЭЛЛОН: (быстро) Я хотел просить о разрешении остаться здесь. ИРИМЭ: (бросает взгляд на Аркуэнэ) Разрешаю. ТАУРЕНДИЛ: Сейчас подадут обед. Ваше высочество... (Пподает леди руку и, хромая, выводит ее из залы. За ними потянулись остальные.) АРКУЭНЭ: (радостно) Милый, я так рада! Сиди, не двигайся, я принесу тебе поесть. (Выбегает вслед за всеми) ХАЛЛАС: Ума не приложу - как это вы решились на тролля прыгнуть. Вот чего девицы делают не только с людьми, но и с эльфами. НИЭЛЛОН: (мрачно) Я упал...Со стены. Прямо на тролля. ХАЛЛАС: (насмешливо) Может сбежим через потайной ход, господин пацифист? Я вас вынесу, вы легкий. НИЭЛЛОН: (еще мрачнее) Поздно. Мне понравилось быть героем. (Халлас гогочет басом. В дверях появляются Иримэ и Алдарон в сопровождении офицеров) ИРИМЭ: (отвечает на вопрос кано) Да не волнуйтесь вы так. Я и есть проверяющий, совсем не секретный... и мне повезло увидеть Аннун-ин- Гелид в боевой обстановке. (Немая сцена. Иримэ смеется. Занавес.)
І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
Ось уявіть собі, шановні панове - Арда, кінець Четвертої Епохи. Провінціальний театрик десь у північному закутку Рохана... Актори грають трагедію. А глядачі чомусь регочуть і лускають горішки...
Название: Молилась ли ты на ночь, королевна? Задание: Пьеса Размер: мини, 1651 слово. Жанр/категория: Пьеса, драма, AU. Рейтинг: G Персонажи/Пейринги: Эол, Аредэль, Маэглин, Келегорм, Хуан, ОЖП и ОМП. Примечание: Пьеса в одно действие и трех картинах
Действующие лица: Эол - синдарский принц Аредэль - королевна нолдор, ныне супруга Эола Маэглин - их сын Келегорм - кузен Аредэль Хуан - его разумный пес Трор - гном-прислужник Дарина - его жена, экономка в доме Эола Слуги Эола - гномы обоих полов
Дом Эола в лесу Нан-Эльмот. Скромная гостиная, обставленная топорно сработанной мебелью явно ногродского происхождения. На окнах - кружевные занавесочки, на креслах - вышитые подушечки, на спинках кресел - кружевные вязаные салфеточки. На стенах, в рамочках - вышитые назидательные изречения "Дом, милый дом" "Везде хорошо, где нас нет" "Жена да убоится своего мужа" "Бедность - не порок" и тому подобное. Огромный меч над камином выглядит на этом фоне немного неприлично. Посреди комнаты, на столе, покрытом скатертью из ядовито-зеленого плюша, госпожа Аредэль, одетая в шерстяное темного цвета платье, вместе со своей экономкой Дариной разбирают на стопочки свежевыстиранное белье.
АРЕДЭЛЬ: Положи этот платок сюда, Дарина. ДАРИНА: Слушаюсь, госпожа. (Берет платок, на котором шелками вышит герб Дориата, резко отличающийся от простого полотняного белья и кладет его на край стола) АРЕДЭЛЬ: Этот платок подарила мужу сама королева Мелиан. Он им очень дорожит. (Вздыхает) Скажи мне, Дарина, а как развлекаются дамы у вас в Ногроде? ДАРИНА: (делает книксен) Я из Белегоста, госпожа. Наши развлечения - это работа на благо семьи. АРЕДЭЛЬ: Вот как? (задумчиво складыает кружевную салфетку) А как развлекаются ваши мужчины? ДАРИНА: (радостно) после работы пьют эль и бьют своих жен. АРЕДЭЛЬ: (растерянно) Они ведут себя как орки ДАРИНА: (еще радостнее) Бьют - значит любят. АРЕДЭЛЬ: (грустно) Не будем об этом. А что делаете вы у себя дома? ДАРИНА: (восторженно) Вяжем крючком, вышиваем, готовим, стираем... Все как и здесь, госпожа. АРЕДЭЛЬ: И супруг не предлагал тебе поехать с ним на отдых? ДАРИНА: (со священным ужасом) А как же мои обязанности? АРЕДЭЛЬ: Спасибо, милая, ты свободна... (Дарина выходит. Аредэль присаживается к столу и бездумно перебирает в пальцах платок с дориатским гербом) АРЕДЭЛЬ: Каков господин, таковы и слуги. "Мы бедные, но гордые, Аредэль" "Нет, в Дориат мы тоже не поедем - я не хочу выглядеть нищенски перед своей родней", "Нет, в Виньямар мы тоже не поедем - морские курорты нам не по карману", "Тебе скучно? Займись делами. Вышей что-нибудь" (С ненавистью осматривает стены) Интересно, что мне доведется делать через сотню лет, когда вышивки закроют эти стены от пола до потолка. Я уже закончила подушечки на кресла, салфеточки, платки, кружевные покрывала... Балрог подери! (Швыряет платок на пол. В дверь заходит юный эльф, одетый в скромную полотняную одежду.) АРЕДЭЛЬ: Ты вернулся, сынок. МАЭГЛИН: (наклоняется и поднимает платок) Да, мама. Отец с обозом и грузом руды будет здесь часа через два. АРЕДЭЛЬ: Ну как, тебе понравился Ногрод? МАЭГЛИН: Скучно. Месяц проработал в шахте - света белого не видел. АРЕДЭЛЬ: Внук короля Финголфина работает в шахте как гном... Трор с тобой приехал? МАЭГЛИН: Да. Терпеть его не могу. Он шпионит за мной по приказу отца. Но я не убегу без тебя, я ведь пообещал. (Лицо Аредэль озаряется материнской улыбкой) АРЕДЭЛЬ: Валар свидетелями, сынок, как бы я хотела, чтобы ты занял место, достойное твоего происхождения. Я простила бы тебе побег. МАЭГЛИН: (подходит к ней и обнимает) Нет, мама. Я вытащу тебя отсюда. Слово нолдо! А перед этим сожгу все эти кружевные чехольчики и вышивки, над которыми слепнут твои прекрасные глаза! АРЕДЭЛЬ: (грустно) Прекрасные глаза... Как давно я не слышала этих слов... (Гладит сына по голове)
Картина вторая.
Та же гостиная, час спустя. Белье убрано в шкафы, за исключением платка Мелиан, которы Маэглин по рассеянности сунул в свой карман. Аредэль сидит в кресле и читает Маэглину с развернутого свитка. В полуоткрытые двери заходит Трор, щупленький неприметный гном. Проходит к двери в бельевую внимательно прислушиваясь.
АРЕДЭЛЬ: "Исполненный отваги, король Финголфин подал сигнал к наступлению. По этому сигналу в битву двинулись пехотинцы из Барад-Эйтель и воины Виньямара." МАЭГЛИН: (поглядывает на меч на стене) А конница там была, мама? АРЕДЭЛЬ: Была. Конница из Химринга. Ей командовал лорд Келегорм, твой дядя. МАЭГЛИН: Вот ты мне всегда рассказываешь о своей знатной родне. А почему отец никогда не говорит о родственниках из Дориата. АРЕДЭЛЬ: (насмешливо) А были ли родственники? Я ведь никогда не была в Дориате, сынок. Когда я ехала в Аглон, пограничники даже не соизволили доложить королю о моем приезде. Я написала сестре Артанис, уже когда вышла замуж за твоего отца. но ответа на письма так и не получила. МАЭГЛИН: Возможно, письма не дошли до адресата? (Трор за их спинами ухмыляется) АРЕДЭЛЬ: Я тоже так думаю. Скорее всего - твой отец сын королевской камеристки. Или служанки из бельевой. Впрочем - какое это имеет значение... МАЭГЛИН: Он обманул тебя. Он тебя не достоин. (Трор за их спинами ухмыляется и что-то быстро строчит карандашиком к книжечку, которую вынул из кармана. В полуоткрытую дверь слышно конское ржание и какой-то шум. Голос Келегорма: "Вот дуболомы, да почему же нельзя? Я только хотел представиться прелестной хозяйке дома, даже если это гномка с бородой". В гостиную заходит Келегорм. Это - красавец-военный, одетый в красный мундир с черными отворотами. За ним проскальзывает Хуан) КЕЛЕГОРМ: (радостно) Ба, кого я вижу! Сестрица! АРЕДЭЛЬ: (роняет свиток на пол) Милый братец! Как ты тут оказался? КЕЛЕГОРМ: Стало интересно, кто так замаскировал этот уголок Нан-Эльмота. Чары невидимости, чары забытья, чары морока... Вот мы и проверяем - а вдруг враги. А это ты, сестричка...теперь. (Бросает беглые взгляды на стены, подушечки и кружева. Аредэль старается заслонить собой надпись "Жена да убоится своего мужа") Никогда бы не подумал, что ты выскочишь замуж за этого черномазого Эола. Да, разведка доложила мне, кто тут живет. Полоумный синда, жадный, словно гном. МАЭГЛИН: (гневно) Не смейте оскорблять мою семью! КЕЛЕГОРМ: (слегка удивленно) Мальчишка похож на тебя. Такой же вспыльчивый, как ты в молодости. Хотя ты и сейчас все такая же красавица, моя золотая нолдэ. Но что это на тебе за платье, сестрица? И что за ужасный дом? АРЕДЭЛЬ: (гордо) Мы бедны, но ни от кого не зависим, кузен. КЕЛЕГОРМ: (сочувственно) Все ясно. Он замуровал тебя тут, потому что ревнив как демон. Не говори "нет" - я знаю, что дориатцы способны запереть женщину в четырех стенах и охранять ее как Моргот сильмариллы - будь он проклят! Сначала Артанис исчезла, потом ты... (поглядывает на меч на стене) Впрочем - тебя я могу освободить. Один поцелуй - один поединок. И мы умчимся в закат. (Трор, который скрылся в бельевой, выглядывает оттуда и продолжает записывать. Хуан неодобрительно смотрит на хозяина) АРЕДЭЛЬ: Я сама выбрала этого эльфа и этот дом, кузен. Мне не нужна твоя помощь, а тем более - убийство. Ведь ты прикончишь беднягу Эола. Я рада, что увидела тебя, но прошу - уезжай. (Хуан тянет Келегорма за мундир и всем своим собачьим видом выражает согласие) КЕЛЕГОРМ: Приворожил он тебя, что ли - этот черномазый орк? Не смотри на меня так - весь Белерианд знает, что Эол не чистокровный. Поэтому королеве Мелиан и пришлось убрать его из Дориата... Сестра! (Аредэль хватается за край стола, потом выпрямляется) АРЕДЭЛЬ: Как ты мог?! При моем сыне! МАЭГЛИН: (срывая со стены меч) Это ложь! Вы мне ответите за это! КЕЛЕГОРМ: (рефлекторно выхватывает меч и парирует удар) Мальчишка! Стой! (Между дерущимися бросается Хуан. Маэглин летит в одну сторону, Келегорм в другую) АРЕДЭЛЬ (глядя на Келегорма) Кровь... О, Валар... МАЭГЛИН: (растерянно) Я не хотел. Оно само... КЕЛЕГОРМ: (поднимаясь) Пустяк, царапина. (рассматривает руку) А ты молодец, племянничек. Считай, что мы квиты. Это все белериандские сплетни - и теперь я сам оторву голову тому, кто их будет повторять.(смотрит искоса на Аредэль, та пытается улыбнуться) МАЭГЛИН: (все еще хмуро, но обаяние героя Дагор Аглареб перевешивает обиду) Ладно... Дядя. АРЕДЭЛЬ: Сынок, ты не ранен? МАЭГЛИН: Нет. АРЕДЭЛЬ: Дай мне что-нибудь, перевязать дяде руку. (Маэглин достает из кармана платок с дориатским гербом. Аредэль, в расстроенных чувствах, повязывает им руку Келегорму) КЕЛЕГОРМ: (тихо) Уезжай отсюда, сестра. Ни тебе, ни мальчишке здесь не место. (Выходит, за ним Хуан. Аредэль и Маэглин долго смотрят ему вслед. Трор в бельевой тихо хихикает)
Картина третья.
Та же гостиная поздним вечером. Эол сидит в одном из кресел, опершись головой об подушку. Трор стоит перед ним со своей книжечкой и карандашом.
ТРОР: Руды ногродской обработанной - две сотни фунтов. Стали ногродской - десять слитков. ЭОЛ: Что еще? ТРОР: Не смею... ЭОЛ: Говори. ТРОР: Ваша супруга... ЭОЛ: Ну? ТРОР: Принимала у себя мужчину-эльфа. ЭОЛ: (резко выпрямляется) Кто таков? ТРОР: Брат лорда Карантира. Тот, светловолосый... ЭОЛ: (в бешенстве) Лжешь! Мои чары... (замолкает) ТРОР: Она подарила ему платок госпожи Мелиан. Она любит его. (Эол пинает Трора ногой и доносчик летит через всю комнату к камину) ЭОЛ: Убирайся! (Трор выползает из комнаты всхлипывая и утираясь. В дверях его подхватывает испуганная Дарина) ДАРИНА: Муж мой! Что случилось? (Вместо ответа Трор бьет ее в глаз. Дарина с блаженной улыбкой выволакивает его из гостиной. Из бельевой появляется испуганная шумом Аредэль) АРЕДЭЛЬ: Что здесь происходит? ЭОЛ: (мрачно) Молилась ли ты на ночь, королевна? АРЕДЭЛЬ: (с достоинством) Я ежевечерне возношу молитвы Эру. ЭОЛ: Где мой платок, несчастное создание? АРЕДЭЛЬ: (пожимая плечами) Наверное где-то в бельевой, милый мой супруг. ЭОЛ: (бросается на нее с диким ревом) Где! Мой! Платок! АРЕДЭЛЬ: (уворачивается с ловкостью охотницы) Сударь, вы обезумели. Я не гномка, и меня не нужно уверять в любви таким образом. ЭОЛ: Здесь был мужчина! Ты обманула меня! АРЕДЭЛЬ: (с еще большим достоинством) Я блюду "Законы и обычаи эльдар". (Эол перепрыгивает через стол, и хватает Аредэль за горло. Эльфийка нащупывает на столе подсвечник и изо всех сил прикладывает его к голове супруга. Эол разжимает хватку и сползает на пол. В гостиную вбегает Маэглин и, увидев эту сцену, срывает меч со стены) АРЕДЭЛЬ: (держась за горло) Сынок, остановись... МАЭГЛИН: (хмуро) Он хотел тебя убить. Неужели мы еще будем чего-то ждать? Мама, он, наверное, на самом деле орк. Когда я сказал, что хотел бы повидать мир, он хотел заковать меня в цепи. Уедем. Я знаю, ты терпишь это из-за меня. Но я перенесу все насмешки и унижения, лишь бы ты была счастлива. АРЕДЭЛЬ: (кашляет и растирает синяки) Гондолин... Скрытый город.... Там не знают белериандских сплетен... Мы вернемся.... домой. (Аредэль заходит в бельевую, все еще держась за горло. Маэглин выбегает из гостинной. Слышно,как он приказывает слугам седлать коней. Аредэль выходит, уже одетая для дороги. Проходит мимо Эола даже не взглянув в его сторону. Из дверей выглядывает Дарина с подбитым глазом) ДАРИНА: Госпожа... Не уезжайте... Ведь он... АРЕДЭЛЬ: (с горьковатой улыбкой) Любит меня. Я знаю. (Выходит в двери. Дарина садится возле Эола и пытается привести его в чувство. Занавес)
Одна из книг, которую если бы не рулетка, не прочитал бы сроду. И не потому, что вещь очень уж плоха, вовсе нет - добротный такой средний уровень: уже не "дамский роман" но и до оригинальности не дотягивает. Полудетектив, полупсихологическая драма, плюс модная ныне история однополой любви, перенесенная в 19 век, когда такое еще порицалось, или, во всяком случае - не возводилось в ранг нормы. Еще одно характерное для таких книг отличие - усредненность и отсутствие ярких образов. Запоминающихся. Отсутствие напряжения в сюжетной линии - действие тянется, словно пыль за солдатским обозом. Причем заранее знаешь, что если и не "всех спасут", то во всяком случае гибель настигнет или отпетых злодеев, или второстепенных персонажей. Вот говорят - Канада, а не чувствуется, что это Канада. Несмотря на снега и наличие индейцев. Нет каких-то характерных черточек, врезавшихся в память. Впрочем, опять же, это характерно для всех книг подобного рода. Драма семейства Россов... Ну да - супруги, любовь которых ушла в прошлое, приемный сын, совращенный французом-траппером, убийство этого француза.... Естественные подозрения - молодой Росс последним видел убитого, так может... Разрешение давней трагедии - пропавшая некогда девочка из этого же городка обнаруживается среди индейцев, замужняя и с детьми. Трагедия уже ее семьи... Миссис Росс ищет сбежавшего сына в сопровождении метиса-проводника, к которому начинает испытывать довольно теплые чувства... И много вот таких пазлов, которые не складываются в цельную картину. Один раз пролистать от нечего делать можно. Но перечитывать уже не стал бы. И да - при чем тут волки?))
В те дни, когда Итиль и Анара еще не взошли на небо, жил в митримских лесах лорд Аннаэль, синдарский принц. И была у него сестра - красавица Эринель. Со всего Белерианда приезжали к ней женихи - и из беломраморного Эглареста, и из Бритомбара, укрывшегося за гранитными стенами, и из лесов Оссирианда. Даже из самого Менегрота прибыл жених - Саэрос, принц нандорский с большой свитой и на лихом коне. Да только и глядеть не хотела на них Эринель, Нехороши женихи ей казались - у того нос длинен, у того волосы коротковаты, тот ростом мал, а тот смел недостаточно. Даже разгневался на нее Аннаэль. - Из-за моря, что ли тебе нареченного выписывать? Да только не вернутся ушедшие на Запад. - А хоть бы и из-за моря, - дерзко ответствовала Эринель, - тамошние эльфы не чета нашим. С тем и разъехались по домам женихи, а ехидный Саэрос сказал принцессе: - Сидеть тебе в девках до Второй Музыки, раз такой гордой уродилась. Или ждать из-за моря нолдорского принца. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. И речь наша теперь об эльдар заморских, в Тирионе проживавших. Было у Финвэ, короля нолдорского трое сыновей. Второй сын мудрый, третий разумный, а старшенький - Огненный Дух. Но речь сейчас не о нем пойдет - зря уши-то навострили. У Нолофинвэ, второго принца, тоже было трое сыновей. Двое разумных, а старшенький - Отважный. Не сидел он дома с родителями, а носился по лесам Амана с сынками Огненного Духа, чем немало отцу хлопот доставлял. Раз пожаловался лорд Нолофинвэ супруге своей Анайрэ, на то, что сынок в дурную компанию попал, а госпожа Анайрэ и ответила: - Женить его надо, враз остепенится. Есть у моего отца лук зачарованный, с восточного берега привезенный. Если из лука того стрелу пустить, то долетит она до суженой, где бы она не была. Финдекано - так звали отважного принца - увидев расчудесный лук из тиса сделанный, ухватил его сразу же, стрелу на тетиву наложил да и выстрелил в белый свет, не разглядев даже, что на стреле его имя написано. И ушла стрела в далекий полет, пролетела Калакирью, просвистела над Альквалондэ... И упасть бы стреле той в море, да только недаром она зачарована была. Летел понад водами орел Торондор, которого великий Манвэ за Белериандом наблюдать посылал, и застряла стрела у могучей птицы промеж перьев левого крыла. Торондору стрела эта была, что заноза в пальце. А все ж неприятно. Тряхнул он уже над Белериандом могучим крылом, и обронил стрелу прямо на берег Митрим-озера. Упала стрела с небес под ноги красавице Эринель. Подняла ее девица - глядь, а на стреле знаки дивные золотом выведены. С той поры затосковала Эринель. Брат ее Аннаэль в сам Дориат стрелу возил к мудрому Даэрону, творцу синдарских рун, да только отвечал Даэрон, что ему сей тенгвар неведом. И раньше принцесса митримская чуралась добрых молодцев, а ныне и улыбаться перестала, все сидит над озером да стрелу разглядывает. Тем временем ожила на севере крепость черная, жуткая. Злобный Вала Моргот поселился в ней. Вновь появились в Белерианде орочьи стаи. Страшно жить стало, невесело. И понадобилась злобному Морготу для темных дел чистая душа девичья, эльфийская. Многих замучил он эльфов, да только души их уходили в Мандос, лихому Вале в руки не даваясь. Вызвал тогда Моргот Саурона, верного подручного, и сказал ему: - Что хочешь делай, а добудь мне душу чистую. Саурон недаром мастером на все руки был - сотворил он зеркальце чародейское. Кто из девиц в то зеркальце глянет, то враз души лишится. Положил черный майа зеркальце в шкатулку драгоценную, вызвал к себе мышь летучую и сказал ей: - Лети в Белерианд, и принеси мне оттуда душу девичью, чистую. Девы горазды красоту свою разглядывать, вот одной из них зеркальце и покажи. Мышь и полетела со шкатулкой в лапах. Добралась она уже до самого Митрима, да только тут на небо ладья Итиля вышла, а за ней и Анар. Испугалась мышь яркого света, забилась в дупло большого дуба и долго там отсиживалась. А потом, к свету яркому привыкнув, наружу выбралась и оборотилась эльфийкой - высокой темноволосой красавицей. И пошла отыскивать неосторожную деву, которая согласилась бы в зеркало поглядеть. Эринель тем временем узнала, что на берегу озера пришлые из-за моря эльдар лагерем стоят. Не сказавшись ни брату, ни верным подруженькам, отправилась она туда и пожелала увидеть их короля. Лорд Макалаурэ принцессу синдарскую принял со всей учтивостью, как родную сестрицу. Прочитал он ей имя, на стреле написанное. Обрадовалась девица, и спрашивает: - Нет ли среди ваших братьев того лорда, кто стрелу эту выпустил? - Нет, - отвечает Макалаурэ, - остался лорд Финдекано на западном берегу. Еще пуще затосковала Эринель. Не стала она гостить у пришлых эльдар, а снова на берег озера направилась. Глядь, а там дева стоит, на синдарских дев непохожая. Высокая, темноволосая, а в руках шкатулку держит, драгоценными каменьями украшенную. - Знаю я, - говорит дева, - что тоскуешь ты по суженом. А еще бы ей не знать, если Эринель под ее дубом каждый день грустные песни пела. - Есть у меня зеркальце зачарованное, - говорит дева, - кто в него взглянет, тот суженого своего увидит. Поглядела Эринель в зеркальце зачарованное, да и упала замертво. А дева оборотилась летучей мышью и понеслась на север. Лорд Макалаурэ с братьями, на берегу озера охотясь, обнаружил Эринель, лежавшую возле дуба бездыханной. Да только не ушла душа ее в Мандос, и выглядела принцесса не мертвой, но как бы спящей. А поскольку была Эринель очень красива, то прониклись к ней жалостью Феаноринги, мастера искусные. Из куска хрусталя горного сделали они ей ложе хрустальное, да меж двух деревьев его подвесили на цепях золотых. Развернули над девой белый шатер шелковый, и лежала там Эринель, словно ждала поцелуя от любимого. А Финдекано тем временем шел вместе с родичами своими. Уж прошли они Льды страшные, холодные и приближались к Митриму. Принц и думать забыл о своей стреле, да вот только снилась ему каждую ночь красавица-синдэ в ожерелье из рябиновых ягод. И днем он о снах своих думал - да только не говорил никому. Как лучший из лучников,Финдекано в передовом отряде находился. И вдруг видит - летит мышь летучая, большая, черная, глаза багряным огнем так и пышут. И тащит мышь эта что-то блестящее. Натянул тут Финдекано свой верный лук, пустил стрелу каленую - мышь грянулась о землю, а душа ее черная так и вылетела вон. Подобрал принц нолдорский шкатулочку драгоценную, открыл - а в ней зеркало. Поглядел Финдекано в зеркальце и дух ему перехватило. В зеркальце том - красавица из его сна, словно картина в раме. Плачет дева, что-то сказать пытается, а не слышно ведь. Спрятал шкатулочку отважный принц, и с той поры на каждом привале открывал ее да любовался. А когда с лордом Макалаурэ повидался, да друга своего, брата его старшего, выручать пошел аж к Тангородриму, то оставил шкатулку ему на сохранение. Как известно, вернулся Финдекано оттуда невредимым, на орлиных крыльях, друга доставил живым, хоть и раненым тяжко. Лорд Макалаурэ даже заплакал от радости, а потом сказал родичу. - Шкатулку я твою сберег, Отважный, и знаю, где искать деву из зеркала. В общем, как только старший брат Макалаурэ чуток поправился, Финдекано взял шкатулку и пошел на то место, которое ему второй Феаноринг указал. Пришел он к дубу вечером, глядь - лежит дева на хрустальном ложе, в шелковом шатре. Покачивается ложе на серебряных цепях, позвякивает. Достал Фидекано шкатулку, только открыл ее - как приподнялась мертвая принцесса на ложе, глаза открыла, и горят те глаза багряным огнем. - Суженый мой, - ухмыляется девица, - ну что же ты.. Приди ко мне в объятья. Да только не растерялся Финдекано, а достал из шкатулки зеркало. - Погляди сюда, красавица... Не смогла мышь - ведь это ее душа вселилась в тело Эринель - сопротивляться зеркалу чародейскому. И оказалась в стеклянной тюрьме, а душа принцессы синдарской на место вернулась. Смотрит Эринель - стоит перед ней отважный нолдо. Ликом красив, станом гибок, косы золотыми лентами перевиты. - Уж не Финдекано ли имя твое? - спрашивает Эринель. - Финдекано, - отвечает эльда, - а кто ты, дева, снившаяся мне каждую ночь? Рассказала ему Эринель о себе, и привел Финдекано ее к брату Аннаэлю, который уже и отчаялся сестрицу живой увидать. Вскорости и свадебку сыграли. Меды да вина заморские рекою лились. А меня там не было, потому как короток век человеческий, да и в те времена в Белерианде пращуры наши еще не обретались. Но кто не верит, что все это истина, может спросить у Фингона, короля нашего, да у супруги его, госпожи Эринель.
Эльф-подросток, кутаясь в серый плащ, стоял на смотровой площадке маяка острова Балар. Он ждал - но на неподвижной глади моря не было ни одного темного пятнышка. Устав стоять, эльф присел на каменный выступ и прислонился к стене. Прикрыл глаза. Теплый ветерок с моря коснулся его лица, словно знакомая ласковая ладонь. Треск дров в камине. От огня веет теплом... - Ата, расскажи мне сказку... Он мал, так мал, что теплым комочком уютно свернулся в кольце отцовских рук. Щекой уткнулся в белую, с вышивкой, рубашку, которая будто сохранила запах дымных костров Ард-Галена. - И что же тебе рассказать, мой Высокий Огонь? Так его только отец называл - Артанаро, Высокий Огонь. И только отец мог рассказывать любимую сказку каждый раз по разному, но заканчивалась она всегда хорошо. - Про маленького нолдо, ата... - В некотором царстве, в некотором государстве, - таинственным голосом начинает отец. - В Хитлуме, ата... - В Хитлуме жил отважный маленький нолдо. - И атаринья у него был отважный, а мама - красивая. - Красивее всех на свете, - подтверждает отец. Малыш не видит его улыбки, но чувствует ее душой, - и не велели они маленькому нолдо одному ходить в Ард-Гален. Но он их не послушал и убежал. Идет маленький нолдо лесной дорогой, а навстречу ему... - Волколак, - шепчет Артанаро, - большой и страшный. - Но маленький нолдо не испугался. Он проскользнул между двумя корягами, а волколак пролезть не смог, да так и застрял. Малыш представляет себе злобного волка, застрявшего в коряге, и хихикает. - И пошел маленький нолдо дальше, - говорит отцовский убаюкивающий голос, - как вдруг небо потемнело, И увидел нолдо летучую мышь, большую-пребольшую... - И не испугался, - перебивает Артанаро, - а натянул свой лук... - Как же он смог справиться с тетивой? - удивляется ата. - А он по дороге вырос, - отвечает Артанаро, - и научился метко стрелять. Мышь испугалась и улетела. А потом маленький нолдо встретил барлога... - А я думал - дракона, - смеется ата, - в прошлый раз... - Балрога, - говорит малыш, - маленький нолдо сразился с ним и победил. Он ведь уже стал взрослым и сильным. Как ты. Так уютно в кольце отцовских рук. Так не хочется открывать глаза... - Лорд Эрейнион, - голос вестового, - вас просят вниз. Проспал... Проглядел лодку... Вести с севера... Вести об отце. Эрейнион уже знает, что никогда не услышит отцовского голоса. Давно знает. Известия о проигранной битве только подтвердят эту скорбную уверенность. "Ата, расскажи мне сказку, в которой ты остался в живых".
Замість малюнка - аудіофік з шостого етапу роботи Teleri_00
І до віків благенька приналежність переростає в сяйво голубе. Прямим проломом пам'яті в безмежність уже аж звідти згадуєш себе (с)
Долг наш — заботиться о том, дабы развевался Флаг сего Мира. Но мир — это не меблированные комнаты, с которых возможно съехать, если условия в них неподходящие; мир — это крепость нашей семьи, и на башне развевается флаг; и, чем тяжелее в нём жить, тем менее мы вправе покидать его. Однако сейчас для этого требуется патриотизм более несгибаемый и возвышенный. Гэндальф добавлял, что не нам выбирать, в какие времена родиться; однако нам должно делать всё, что в наших силах, чтобы их улучшить; однако дух порока среди сильных мира сего ныне столь силен и в воплощениях своих наделён таким количеством голов, что, похоже, ничего более не остается, кроме как в личном порядке отказываться поклоняться головам гидры.(с)
Гоблины — не злодеи, у них просто высокий уровень коррупции.(с)