27.10.2011 в 02:50
Пишет Amarth:Мой вариант исполнения заявки - Эльфы победили Моргота в Нирнаэт Арноэдиад. ХЭ на усмотрение автора.
читать дальше
Огромного, злого, черного коня, что сносил орков, будто те – черный сухостой, узнавали издалека, а всадника, в черно-багряных одеждах и вороненой кольчуге, с двуручным мифриловым клинком и неистовым огнем в темно-серых глазах, что подгонял сейчас боевого зверя, и того раньше, и сейчас расступились войска, пропуская четвертого сына Феанора к старшему брату.
Вожак смуглолицых, говоривший что-то лорду Маэдросу, отчаянно жестикулируя и бегая глазами, не успел понять, что произошло, лишь обернулся переполоху за своей спиной. Шелест клинка, для большинства неподъемного, но в руках Мрачного летящего, словно без всяких усилий, порыв рассекаемого ветра, треск разрубаемой кости и голова со стекленеющими глазами кувыркается в воздухе, брызгая кровью, кажется неизмеримо медленно. Но вот она с глухим звуком падает на каменистую землю, черные глаза смотрят с недоумением.
- Морьо?! Что это… - Майтимо не удается закончить вопрос.
- Предательство, брат. Войско темных выступило, а этот – указание кончиком меча на обезглавленное тело, под копытами коней, - продался Моринготто. Турко отправил своих разведчиков, и все выяснилось.
Конец фразы повисает в воздухе. И так все ясно. Старший феаноринг безоговорочно поверил Карнистиру. Неспокойно было на сердце. А вот сейчас будто иглу вытащили длинную, ржавую. Больно? – но ведь как иначе? Сколько времени они потеряли из-за предательства?
- Труби марш, мы выступаем! – отрывистый приказ сенешалю. Тот моментально вскидывает рог, и над войском востока раскатисто звучит приказ командира. Пора.
***
Стрелы подошли к концу, меч выскальзывает из пальцев, да и право ли, на месте ли пальцы, или только одной волей клинок вновь и вновь погружается во вражескую плоть. Не чувствуешь ничего кроме смертельной усталости, с ног до головы в крови и черной и алой. Ранен, или это кровь кого-то из союзников? Не знаешь, не чувствуешь. Конь давно пал. Как еще держишься на ногах? – Должен. Обещал выжить. Тело без участия сознания реагирует на колебание воздуха, пропуская ржавый ятаган в волоске от плеча. Взмах, и полоска ангбандской стали падает на землю вместе с когтистой лапой, что её сжимает, фонтаном выстреливает черная кровь. Слышится рёв – ну надо же! Ты, оказывается, еще можешь слышать! Продолжение движения, и нолдорский клинок разрубает черную броню поперек живота орка, рассекает плоть, вырывая новый крик. Тело опрокидывается на спину, оно почти располовиненно, внутренности вываливаются из живота и упавшей прежде руки уже не видно. Вытереть меч о край некогда синего с серебром плаща, больше не обо что, оглядеться и понять, что противников больше нет, а всадники, что окружают тебя…
- Турондо… брат… - Улыбка на растрескавшихся губах. И только сейчас силы покидают верховного короля нолдор, и он без сознания подает в объятия младшего брата.
***
- Вот это чудовища! - выдыхает наводчик, глядя на созданных из чистого огня валараукар.
- Истинно, чудовища! – Скалится Атаринкэ, а в глазах его вовсе не Анфауглит, но какая разница? Куруфин забирает у помощника ворот от управления баллистой, видя только пылающего великана. Чуть левее, поправка на ветер. Огромное мифриловое копье, любовно откованное и заговоренное как раз на такой случай удобно устроено в ложе, готовое к полету. Канаты натянуты до предела. То, что нужно.… Руби!
- За тебя. Отец!
Финдекано понимает, что парировать эти удары бесполезно. Только уклоняться. Раз, другой, третий, улучаешь момент и наносишь удар. Земля сотрясается, когда огромная пылающая секира обрушивается на пропитанную кровью землю. Стоять! Иначе смерть. Упадешь - не поднимешься. Вновь танец на выживание. Замысловатые па, которые даже с изрядной фантазией не назовешь удачными. Но держаться! Земля сотрясается не только от ударов Готмога, она мелко подрагивает, так, будто многие сотни подкованных копыт несутся в едином ритме. Все ближе и ближе. Миг отвлечения оборачивается дорого: немеет правая рука, зацепленная исполинской секирой, кольчуга рассечена, но это заживет, если выживешь. Перехватить меч левой и нанести удар. Есть ли у валараукар сухожилия? Если есть, то они должны сейчас перерубиться напрочь. Балрог падает на одно колено, ревёт. Либо, в самом деле, связки, либо просто очень сильный удар. Проскочить под опускающейся секирой, снова замахнуться, и вскрикнуть равно от боли и досады, когда раскаленный бич обвивает ребра.
Но что это, огромное копье со свистом рассекает воздух и вонзается Готмогу в грудь, гигантская туша рычит, исходя дымом, пытается вырвать кусок мифрила из груди, но это бесполезно. Хватка бича на миг ослабевает. Удар с разворота – рассечь хлыст, и обратным движением подрубить ноги второму балрогу. Задорная мысль, как в забытой юности - «Этот чуть мельче – уложить раз плюнуть!»
***
Поле усеяно телами, кружит воронье, трепещут на ветру потрепанные стяги, две армии стоят друг напротив друга, и от каждой выезжает по всаднику, когда между ними остается всего пара шагов, оба как по команде спешиваются и бросаются друг к другу. Не нужно слов. Они победили. Впереди опустевший Ангбанд.