Сказ про то, как в Ангбанде Печенье Зла выпекали
читать дальшеВойны начинают неудачники,(с) а революции недоучившиеся студенты…
Про то, как экс-студент Небесной Консерватории Мелькор вкупе с подмастерьем Кузнечного Цеха Сауроном пытались построить коммунизм в отдельно взятой стране Утумно подробно рассказал Профессор Толкин. Он же поведал миру и о том, как после трехсотлетней ссылки в места не столь отдаленные, Мелькор попытался навербовать себе сторонников из валинорских эльфов, и почти в этом преуспел, но поддался характерной для большинства социалистов-революционеров страсти к буржуйским бриллиантам. В результате Мелькор с Сауроном оказались в Средиземье без вожделенного эльфийского воинства, о чем сокрушались горько…
Но вот про историю с «печеньем зла» Профессор миру не поведал.
В Ангбанде с продовольствием было туго – хлеб по карточкам, обед по расписанию. Правящая верхушка, ясное дело, снабжалась из правительственных распределителей, но питаться вкусностями под одеялом, не имея возможности устроить большой банкет, было скучновато. Потому двое комиссаров Мелькора – военком Саурон и комиссар по идеологическому обеспечению Тхурингветиль – как-то предались воспоминаниям о пиршествах Айну.
- От печенья матушки Яванны, - вздыхал Саурон, - добрее себя чувствуешь… Чуть ли не Светлым стать можно…
Тхури только открыла рот, чтобы сделать товарищу замечание – но ее опередил знакомый чуть грассирующий голос
- Вегной догогой идете товагищи, - сказал Моргот, и оба комиссара сразу стали навытяжку.
Далее Моргот обьяснил товарищам по борьбе, что, ежели от валинорских печений злое существо может предаться добру, то можно сотворить печенье с обратным эффектом. Печение Зла может обратить ко злу целую армию эльфов быстро и эффективно. Посему военкому Саурону было приказано немедля таковое изобресть, а товарищу Тхури – проконтролировать.
Оставшись вдвоем соратники жалостно взглянули друг на друга.
- Не мужчинское это дело, - простонал Саурон, - хлебы выпекать… Тхури, злобная моя, выручи товарища по партии – повышение выхлопочу.
Тхурингветиль ворвалась на ангбандскую кухню как – в отдаленном будущем – врываются сотрудники санстанции на не успевший вовремя откупиться пищеблок. После того, как трупы непонятливых орков были вынесены, кухня отдраена, котлы и печи вычищены до блеску, а кучка поваров в накрахмаленных халатах пожирала комиссаршу преданными взглядами, Тхури стала посреди кухни и задумалась.
Как сотворить печенья Зла она не знала. Если идти по принципу обратного – молитва Эру, если прочитать ее наоборот, становится молитвой Мелькору – то печенье из гнилой муки, сахарину и прочих ангбандских прелестей не будет есть даже Кархарот, не то что избалованные валинорские эльфы…
Потом Тхури вспомнила давние времена, и то, что в каждое творение необходимо вкладывать лучшую часть души…
- А душа-то у меня черная и злобная, - пробормотала вампирша, вышвырнула вон обалдевших поваров, отстегнула от пояса деревянную кобуру с небольшим арбалетом системы «Сау» и начала меланхолично отклеивать с пальцев накладные когти.
Тхури готовила и напевала…Запах сладкого теста навеивал ей не менее же сладкие воспоминания о валинорской дореволюционной юности… Через закрытую дверь просачивались запахи, от которых млели изгнанные повара.
Наконец пред ясны очи Моргота была принесена полная плетеная корзина чудесного шоколадного печенья, испеченного в форме пентаграммы. Корзину тащил счастливый Саурон, а рядом, скромно потупив взор, шла Тхури в белом халатике кухработника.
- Тепегь необходимы полевые испытания, - изрек Моргот.
В Ангбанде обращать ко злу было некого. Однако Саурон вовремя вспомнил про пленника, захваченного в одной из последних стычек с эльфами…
Маэдрос Феаноринг ничего хорошего уже не ждал ни от жизни, ни от врагов. Потому он с королевским достоинством, но весьма доходчиво, разъяснил вражинам, что, по его мнению, они могут сделать со своим печеньем. Однако враги назад в подземелье его почему-то не отправили, а приказали отмыть, поместить в теплую чистую комнатку, где на столе стояла полная ваза этого самого печенья, и пахло от вазы как на кухне мамы Нерданель…
Изголодавшийся эльф держался довольно долго. Потом подумал, что если он сьест пару штук, то враги не заметят его слабости.
Остановился он только тогда, когда ваза опустела… В ушах звенели нежные голоса – чистые, как пение Айну.. Эльф созерцал Валар в окружении Майар, видел госпожу Яванну, окруженную прекрасными девами-Майэ…Все они пели хором – прекрасную песню, и Маэдрос запел ее вслух…
Хотя из семи братьев певцом считался Маглор – голос у Маэдроса было тоже силен и прекрасен. К тому же – печенье, выпеченное Майэ действительно имело чародейский эффект.
В Ангбанде царил бардак… Часть орков вспомнила свое эльфийское прошлое и наперебой каялась в грехах. Мутанты, выведенные Мелькором из северных обезьян-йети, с воем бились в ворота, желая скрыться в родных лесах… Волколаки скулили и лизали руки всем подряд…
Сау и Тхури рыдали, при чем Саурон обещал жениться на товарище комиссарше и увезти ее в дальние края, где жизнь сладка и нет войны.
Моргот спасся только тем, что вовремя натянул на уши корону… Затем он взялся подавлять бунт с помощью барлогов, каковые в Валиноре отродясь не были и сладких воспоминаний не имели…
Маэдрос, который находился еще под влиянием чародейства Тхури, перемену в своей судьбе воспринял стоически. Рыдающие орки из бывших эльфов под надзором барлогов с бичами приковали его к скале, неустанно прося прощения у собрата. Оставлять Феаноринга в стенах Ангбанда даже с кляпом во рту, Моргот побоялся.
Безобразие творилось несколько дней… Барлоги сбились с ног – ибо глухой ныне Моргот все время путался в донесениях и приказах. За это время Маэдрос был со скалы выкраден Фингоном Отважным, который был весьма удивлен отсутствием подле Ангбанда хоть какой-то охраны, и унесен к Митриму на крыльях Торондора. Впрочем эту историю Профессор Толкин подробно описал…
Тхурингветиль была изгнана в леса Белерианда, где и предалась злу окончательно. Впрочем – к Саурону она вернулась, когда тот принял на себя командование гарнизоном Тол-ин –Гаурота… Предание говорит, что когда под стенами крепости появилась Лутиэнь, неся в руках корзину печенья, выпеченных ее мамой Мелиан, бедная вампирша бросилась наутек и потеряла при этом свой плащ-шкуру летучей мыши. Но это уже другая история…