І не збереглося імен... Невідомі герої Ендоре.

[nolofinve-zp]

Оповідання про дружину Артаресто з JRRT-фесту. Занадто велике для драбблика - але...

И не сохранилось имен

Слагать стихи было для нее все равно, что дышать… Она воспевала красоты дориатских садов, роскошные залы Менегрота, цветущую вишню и плоды яблони.
Только о любви не писала она стихов – потому что еще не знала любви.
Ее отец был одним из близких друзей и приближенных короля Эльвэ Синголло, и находился при дворе в чине советника а мать – одной из первых красавиц Дориата.
Первой красавицей Дориата по праву считалась дочь короля Лутиэнь. Но родители юной эллет втайне считали, что их дочь… ну если не красивей принцессы, то во всяком случае не уступает ей.
Из-за дивного цвета волос, мерцавших как звездный свет, девушку назвали Силитиэль – Серебряное Сияние.

В день, когда в Дориат прибыли посланники от эльфов с Запада, Силитиэль была с другими девами в тронной зале и с интересом рассматривала прибывших.
Она увидела их предводителя, который говорил с королем Эльвэ от имени своего Верховного Короля, и поняла, что он мудр. Воин рядом с ним, такой же светловолосый, был по видимому силен и отважен, а еще один их золотоволосый брат – невероятно красив.
И еще там была девушка – высокая эллет с дивным цветом волос- в которых мерцало одновременно серебро и золото.
А еще одного посланника Силитиэль тогда просто не заметила…
Они уехали тогда, но скоро вернулись. Король Эльвэ сказал, что они его родичи по крови, хотя и принадлежат к прибывшему народу Нолдор. И потому они могут иметь свободный доступ в его королевство.
Силитиэль, украшенная венком из светящихся белых цветов, пыталась воспеть в стихах красоту Итиля – нового светила, к которому эльфы еще привыкали, как и к дневной мощи Анары, как вдруг увидела его…
Это был не мудрец, не воин и не красавец, которых она видела раньше… Но она полюбила его с первого взгляда, ибо ее избранник был поэтом.
Его лицо, освещенное мягким сиянием Итиля, говорило о вдохновении и чуде творения, так знакомом ей. И потому Силитиэль подошла к нему первой.
Он назвался Ородретом – юноша, говоривший на древнем полузабытом телерине. Забываясь, он переходил на другой, певучий язык – и дева узнала его второе имя: Артаресто.
С этого дня они не разнимали рук и почти не расставались…
Влюбленные не обращали внимания на недобрые слухи, которые ползли по Дориату… Но один раз отец Силитиэли явился с королевского совета в большом гневе.
- Я запрещаю тебе встречаться с родичем братоубийц, - сказал он дочери.
- Артаресто никого не мог убить – твердо ответила хрупкая красавица, и советник короля удивленно глянул на свою дочь.
- Да, эти эльфы невиновны, - сказал он более мягко, - но они все равно родственники убийц. И наш король даже издал указ, чтобы их язык не звучал более в Белерианде. Так что изволь называть этого эльфа синдарским именем, а лучше – забудь о нем.
В этот вечер Артаресто не пришел. Проплакав всю ночь, Силитиэль тайком от отца пошла в Менегрот.
В одном из парков она увидела сестру Артаресто. Девушка сидела возле фонтанчика на мраморной скамейке. Лицо ее было сумрачным.
- Вы теперь уедете? – храбро спросила Силитиэль.
Дева посмотрела на нее с интересом.
- Да, - сказала она протяжно, - хотя нас и не изгоняют с позором, но оставаться тут, после того, что случилось на совете… О, этот несдержанный Ангрод… Хотя госпоже Мелиан кажется уже было все известно.
- А где я могу…
- Увидеть Ородрета? – спросила дева лукаво, - он в своих покоях, там, в гостевом крыле…
- Ты знаешь? – растерялась Силитиэль
- Артанис Нервэн Алтариэль – дева протянула ей руку, - впрочем – ты должна уже знать как меня зовут. А я знаю, что твое имя – Силитиэль. Он любит тебя, но твой отец сказал ему, что ты не хочешь встречаться с родственником… злобных и лютых Феанорингов.
- Они действительно такие… злобные? – спросила Силитиэль растерянно.
- Да нет, - рассмеялась девушка, - когда нибудь увидишь.
По аллее торопливо шел высокий среброволосый эльф.
- Принц Келеборн, - прошептала Силитиэль.
- Да, - сказала Нолдэ с вызовом, - ему тоже запретили встречаться со мной. Да только он никого не будет слушать.
Артанис встала и протянула Келеборну руку. По сияющим глазам родича Эльвэ Силитиэль поняла – действительно не будет…
«Но Келеборн – мужчина и воин, - думала Силитиэль, поднимаясь по лесенке в покои возлюбленного, - а я умею лишь слагать стихи.»
Ородрет складывал вещи. При виде Силитиэль грустное лицо его просветлело.
- Ты пришла проститься? – спросил он.
- Нет, я пришла сказать, что еду с тобой, Артаресто.
Она четко выговорила его квенийское имя, а затем молвила на квенья:
- Я люблю тебя.
Они уехали через несколько дней. Родители Силитиэль проститься не пришли. Финрод, старший брат Ородрета, однако сумел сохранить с королем Эльвэ приятельские отношения, и тот дал ему карты и порекомендовал место для строительства пещерного града.
Нарготронд… Он рос и ширился на глазах Силитиэль, которая пекла мастеровым-Нолдор чудодейственный хлеб для поддержки сил и слагала стихи о новом пещерном граде. Двое из братьев Артаресто уехали на пограничье, а Финрод руководил строительством и вел с юной невесткой мудрые беседы на квенья.
Казалось, что Нолдор никогда не прекратят строить… Не успели застыть в тревожной красе пещеры Нарготронда, не успели разойтись по своим градам помощники-Гномы, а на острове посреди реки Сирион Финрод и Ородрет начали строительство могучей крепости, видом своим похожей на корабль.
- Это будет наш дом, - говорил Ородрет супруге, - Финдарато отдаст твердыню мне…
И когда крепость вознесла к небу Белерианда свои гордые башни, Силитиэль почувствовала, что готова дать этому миру новую жизнь.
Девочку назвали Финдуилас. Она была золотоволосой, как Арфинги и красивой как ее мать. Финдарато носил ее на руках и пророчил, что когда нибудь она выйдет замуж за самого красивого эльфа во всем Белерианде. Силитиэль уже познакомилась почти со всеми родичами своего супруга. Видела она Финдекано из Хитлума, и с замиранием сердца слушала его стихи, которые этот отважный воин декламировал под звон арфы. Видела грозных Феанорингов – четверых из семи – и они не показались ей ни злобными, ни лютыми. Рыжеволосые близнецы, во владения которых она ездила на охоту с супругом и Финдарато, были веселыми и проказливыми, Маглор потряс ее невероятным голосом – про себя Силитиэль признала, что ему уступает даже великий Даэрон – старший же Феаноринг был отважен и добр.
- Нельяфинвэ действительно отважен, - сказал Ородрет, когда супруга говорила с ним о родичах, - но почему ты решила, что он добрый?
- Он так прятал от меня правую руку, - грустно сказала Силитиэль, - чтобы я не увидела… Я бы не испугалась – никакое увечье не повредит душе.
Одним словом Силитиэль убедила себя в том, что родичи ее мужа, несмотря на страшную трагедию в их прошлом, добрые и хорошие существа. Это помогло ей пережить то, что ни отец ни мать не отвечали на ее письма, регулярно передаваемые через Артанис.
Война обрушилась на Белерианд неожиданно. До этого Ородрет лишь получал известия из Хитлума и от братьев – о победах. Теперь пришла беда – дым стлался над Дортонионом, терпкий запах пылающего Ард Галена проникал даже в долину Сириона.
Войско Финдарато было разбито в топях Сереха. Ородрет, командовавший гарнизоном Тол Сириона, принял обоз с раненными – эльфами и людьми. Силитиэль, живя в крепости, редко видела людей, и мало что про них знала, но самоотверженно пыталась лечить их страшные раны, которые не затягивались сами как у эльфов, поила раненных отварами из трав, пускала в ход целительную магию – и училась владеть мечом.
Постепенно настало затишье, хотя потери были страшными: погибли братья Ородрета – отважный Ангрод и красавец Аэгнор. Погиб Верховный Король, отец Финдекано. Из Нарготронда пришло известие, что из Химлада прибыл обоз и остатки воинства двух Феанорингов из Аглонова прохода.
И когда Силитиэль уже начала думать, что больше ничего страшного не случится – под стенами Тол-Сириона появилось вражье войско.
Ородрет и его воины сражались с отчаянием обреченных. В войске наступающих было по крайней мере двое Маяр – дева-оборотень и Повелитель волков, которого звали Сауроном.
Стены, скрепленные эльфийской магией, трескались и шатались. Орки спешно строили наплавной мост – и павших от эльфийских стрел тут же заменяли новые.
Когда тяжело раненного Ородрета принесли в его покои, Силитиэль решилась. Она позвала Синьагила, его заместителя, и приказала открыть спуск в потайной колодезь.
Колодезь вел в природную гавань острова – там всегда были лодки, последняя возможность спасения…
Синьагил со всеми, кто мог держать оружие, удерживал ворота гибнущей крепости, в которые уже ломились орки, а сверху с яростным визгом металась огромная летучая мышь, уничтожая защитников Тол Сириона. Силитиэль же с немногими воинами, помогали опускаться в колодезь женщинам, детям и раненным.
Ородрета опустили на веревках последним. Он был без сознания. Финдуилас была уже в лодке…
И тут на площадку выскочили прорвавшиеся орки…
Те эльфы, что помогали Силитиэли, полегли в бою. Эллет понимала – если она сейчас начнет опускаться в колодезь, то чудовища кинутся за ней, и лодки не успеют выйти из гавани…
И Силитиэль выбила опору из-под крышки колодезя. А потом обернулась к нападающим и подняла меч.
Ярость эльфийки, сражающейся за свою любовь была такова, что она, убивавшая в первый раз, сразила двоих тварей, но третий орк поразил ее ударом копья.
Смертельно раненная Силитиэль смогла еще добраться до края площадки, выступавшего над скалой, и кинулась вниз, в холодные воды Сириона.
Две эльфийские лодки еще долго кружили там под градом стрел, но вынуждены были отойти ни с чем.
Ородрет узнал о гибели жены уже в Нарготронде. Он выслушал известие со спокойствием настоящего Нолдо, но после этого никто и никогда не видел его улыбки.
Поэт из рода Арфингов, ставший королем Нарготронда после трагического ухода Финдарато, погиб в бою в долине Тумладен… После смерти жены он больше не писал стихов.
Блуждающие эльфы, после того, как Тол Сирион был освобожден из-под власти Саурона, утверждали, что берегом реки бродит тень среброволосой эльфийки, которая слагает вслух стихи о славной обороне крепости.
Но после войны Гнева Белерианд ушел под воду – и даже имя жены Ородрета кануло во мглу.