К 4.20 Примирение Феанора, Финголфина и Финарфина после Возрождения Арды. Все по усмотрению.читать дальше
Белые птицы кружили над морем. С шорохом набегала на берег волна.
Золотоволосый эльф медленно шел по берегу. Лицо его было серьезным и сосредоточенным. Он не был похож на тех эльдар, которые не так давно покинули Мандос и ныне не могли нарадоваться воздуху и свету.
Хотя ныне у многих эльфов были вот такие тревожные лица... Встречи с давно погибшими казались странными, давно забытая вражда подымалась глухой волной и стучала в закрытые ворота счастливого обновленного мира.
Белые птицы, белая пена волн, белый камень...
Второй эльф шел навстречу. Высокий, темноволосый, сосредоточенный.
- Я думал, ты не придешь, Аракано - сказал золотоволосый. - и не из-за него. Из-за меня.
- О чем ты, Ингалаурэ? - спросил темноволосый с легкой улыбкой.
- Я бросил тебя, - Ингалаурэ резко вскинул голову, - я оставил тебя наедине с опасностями и... и с ним. Ты ведь знаешь, он иногда прислушивался к моим словам. Я ушел, я жил в покое и свете, а ты... Я предал тебя.
- Ты долго думал, прежде чем высказать это? - поднял одну бровь Аракано, - только не говори, милый, что эти мысли терзали тебя несколько эпох.
- Но ведь это действительно так, - вздохнул Ингалаурэ, - а когда я узнал, что ты... Что тебя... Узнал, как... Если бы я был рядом...
Аракано присел на камень и притянул брата к себе. Тот сел, и положил голову на плечо родича.
- Давно мы не сидели так - сказал, - как же давно. Ты помнишь?
- Да, тут ничего не изменилось, - отозвался Аракано, - тот же камень. Единственое место, где мы бывали втроем. Ты ведь все время старался примирить нас... миротворец.
- Но вы все равно ссорились и уходили разобиженными, - грустно сказал младший, - а я плакал...
- Мы были тогда детьми, - Аракано посмотрел на небо и на лице его появилось несвойственое суровым чертам выражение тихой радости, - смотри, какая красота... Я так давно... Ну вот - у тебя на глазах снова слезы. Как в детстве. А ты ведь теперь у нас воин. Суровый и победоносный Финарфин.
- Только ради тебя и за тебя, - вздохнул золотоволосый, - я не люблю битвы, они ужасны. Но вот пришлось...
Солнце начало клониться к закату. Белые птицы задевали крылом волну.
- Он не придет, - прошептал Ингалаурэ, - он не изменился. Он не придет.
- Его вообще кто нибудь видел? - спросил Аракано, - после того как опустели Чертоги? Супруга, семья?
Золотоволосый вздохнул.
- Кто знает? Я побоялся спрашивать госпожу Нерданэль. Я оставил ему письмо в его старой мастерской, в надежде, что он все таки вернется домой, как возвращались другие, а не поступит как нибудь иначе.
- Может он просто не видел записки, - сказал Аракано ободряюще, - ничего страшного. Главное мы с тобой увиделись, полюбовались морем... Завтра я приду к тебе в гости - со своими. Примешь, король?
- Не могу дождаться, когда уже отец вернется, - вздохнул Ингалаурэ, - должен же он наконец понять, что его присутствие в Тирионе просто необходимо в теперешних-то обстоятельствах. А то все радуются, все счастливы - но кто-то же должен...
- Забудь о долге хоть на минуту, - улыбнулся Аракано, - и погляди на это небо. Оно прекрасно.
Залюбовавшись, братья не заметили появления еще одного эльфа. Тот неслышно прошел по песчаному берегу и остановился рядом с камнем. Он молчал.
Аракано и Ингалаурэ обернулись к нему. Ингалаурэ хотел что-то сказать, но не смог.
Молчание стало нестерпимым. Пришедший постоял еще несколько минут, затем махнул рукой и отвернулся.
- Не уходи, - тихо отозвался Аракано, - я понял. Ничего не говори, хорошо?
Уже почти стемнело. Белые птицы зачерпывали крылом белую пену, еле видные в сумерках счастливого дня Оновленной Арды.
Трое эльфов сидели на белом камне. Сидели обнявшись. Потом тот, кто пришел последним, прошептал еле слышно:
- Такая она, тишина...
Посмотреть на Яндекс.Фотках
@музыка:
тиша
@настроение:
меланхолiчне
@темы:
моя творчість