Повернувся...

Перший день весни - і я нарешті вдома надовго.) Застуджений і втомлений до неможливого, але в повному бойовому.
Мої поїздки принесуть нам з дядьком непоганий прибуток - і це потішає, бо у квітні на мене очікують Карпати
І ще побачив на I.UA ось таку фразу - її нібито промовив генерал конфедератів Джексон.

Капітане, мої релігійні переконання вчать мене, щоб почуватися в бою так само безпечно, як у ліжку. Бог уже визначив час моєї смерти. Я не хвилююся через це, але завжди готовий, незалежно від того, коли вона може спіткати мене. Капітане, так повинні жити всі люди й тоді всі будуть однаково сміливі. (до капітана Джона Імбодена)

Томас Джонатан «Стоунволл» Джексон, генерал армії Конфедерації (1824-1863)

Одразу зрозумів, наскільки я тупий в історії громадянської війни в Америці, і пішов збирати відомості про бравого генерала.

Під улюблену музику, авжеж

@музыка: Niccolò Paganini Sonatas for violin and guitar № 6

@настроение: покращення вже сьогодні

@темы: особисте

---

Технічний прогрес? До Мордору з ним!

Я люблю техніку. Я обожнюю електроніку. Мені зручно користуватися нетбуком, ноутбуком, комп'ютером, калькулятором, мобільним телефоном.
Але коли мені всю ніч, з перервами десь в годину, телефонує найкращий друг - то з ресторану, то з машини, то з цвинтаря (!), то з якогось звалища, то з мосту Преображенського, я б дуже хотів повернутися у щасливі часи мого дитинства, коли у нас вдома не було навіть стаціонарного телефону, а всі "автомати" по вулиці були розкурочені. І тим більше, неможливо було відловити того, кого вдома нема
Чому я не вимкнув мобілку? Тому що я дурень - дружок все одно б не повісився. І не стрибнув би з мосту. Він навіть до міліції не потрапив.
Відловити придурка і відвезти додому теж не міг - я зараз у іншому місті.
Тано, ти мені друг, але добре що ти зараз далеко.
Чорна смуга зебри - та закінчуйся ж нарешті) І не в тому місці, про яке я тільки що подумав.
Все, випив кави, поїхав далі.

@музыка: Запорізький марш

@настроение: Повернуся додому - приятель матиме проблеми

@темы: особисте

---

Привітальне

Поздравляю  Mirimani с Днем Рождения. Желаю счастья, удачи и исполнения всех желаний.
И дарю стихотворение Аmarin

Подражание Лорке


Стал золотистым ветер
От листьев, под небом летящих.
Давно уже день моей жизни
Не был таким настоящим.

Давно уже в такт Вселенной
Сердце мое не билось,
И под смеющимся ливнем
Не знаю я, что случилось.

Поет под пальцами ветра
Ветвей тополиных лира...
Ах, мне удалось сегодня
Голос услышать мира!

@темы: ПЧ і роззява Ноло

---

Пригоди молодого буржуїна

Рефлексії злючого Ноло

Сьогодні трохи не вбив... не людину, людиноподібну істоту.
Ненавиджу бомжів і алкашів. Киньте в мене тапком, і скажіть, що Ноло жостокосерда тварина. Але я їх таки ненавиджу.
Сьогодні жену по трасі. Тиша, спокій, сонечко. Збавляю швидкість - попереду містечко. Дорога такого вигляду: ліворуч рівна місцевість, де вже починаються будиночки, праворуч щось на зразок довгого насипу.
І раптом бачу - на дорозі сидить людина. Не стоїть, а саме сидить.
Головою я подумати не встиг - зреагував автоматично. Свідки - на щастя там були свідки - говорили, що гальмонув я так, що гума задимілась.
Але зупинився буквально в кількох навіть не метрах, а сантиметрах від падлюки.
Сволота був п'яний в дим. Він намагався спуститись по тому схилу, перечепився і скотився на дорогу.
Ще б трохи - і я б його переїхав. Щоб він здох, сучий син, але від перепою і циррозу печінки.
Руки тремтять і досі. Сиджу зараз і розважаюся читанням фанфіків, а руки тремтять.
А паскуда підвівся, вилаяв мене і ментів, котрі як завжди виникають там, де не треба, і почвалав геть.
Витратився на хабаря ментам (не підмажеш - не поїдеш) і гуму доведеться міняти.

@музыка: нема

@настроение: дістало все

@темы: особисте

---

На правах реклами

Голосування за нолдорський юмор - тут

lonely-mountain.diary.ru/p185745833.htm

Посміятись можна тут

lonely-mountain.diary.ru/p185711761.htm

Година сміху заміняє відро моркви. Тут сміху - на два відра найщирішого каротину

@музыка: нема

@настроение: прокачується

@темы: БПВ

---

Балада про дивакуватого графа.

Леся Українка

Граф фон Ейнзідель

Цікава балада з подвійним змістом

Чого в пишнім замку ні в однім вікні
Всю ніч аж до ранку не гаснуть огні?
Чи граф фон Ейнзідель гуляє?
Так чом же ні співів не чуть, ні музик,
А зрідка чувати приглушений крик?
Чи граф фон Ейнзідель вмирає?
Ні, граф фон Ейнзідель і жив, і здоров,
Йому тільки в жилах бентежиться кров,
Думки не дають йому спати.
І вдень він даремно розваги шука,
А потім по ночах марою блука,
Обходить всі зали й кімнати.
Що гляне в вікно, то зустріне пітьму
І марища в вічі заглянуть йому;
Він мусить заплющити очі,
Та з думки не гинуть обличчя бліді
І постаті згорблені, тонкі, худі,
Старечі, дитячі, жіночі…
Ті самі, що бачить він вдень навспражки:
Усе то піддані його й двораки,
Все слуги «від бога надані».
Чого ж вони хочуть? Що винен він їм?
Що він заподіяв підданим своїм?
За що його мучать піддані?
Він з божої волі, не з власної, пан
І катом ніколи не був для селян,
І панщина в нього лагідна,
Малії відбутки і легкі чинші,
Він з світу не звів нічиєї душі, –
За що ж сяя кара негідна?
Чому ж як він ступить на замковий двір,
У кождих очах зустрічає докір,
Мов Каїн, що вбив свого брата?
Як піде на лан, де женці його жнуть,
Здається, женці його мовчки кленуть:
«Бодай тобі наглая страта!
Ми тут, мов у пеклі, за душу твою,
А ти розкошуєш, неначе в раю!
За що тобі тії розкоші?
Така хіба воля небесна була,
Щоб кмет їв свій хліб тільки в поті чола,
А ти їв і дарма й за гроші?..»
Бринять день і ніч ті мовчазні слова,
Болить від них серце, болить голова,
Немає потіхи нізвідки.
Граф пити покинув червоне вино –
Підданською кров’ю відгонить воно –
Не милі напитки й наїдки.
І ворогом стала графиня-жона,
Турбот свого пана не тямить вона, –
Для неї то марні розмови,
Спокійно живе серед панських вигод,
Їй тільки на думці пишнота клейнод,
Забави, турніри та влови.
У неї працюють в покоях дівки,
Все шати гаптують, мережать хустки,
Нанизують перли дрібненькі.
А графові страшно тих гарних речей:
«Жона бере світло дівочих очей,
Щоб з нього робить витребеньки…»
Був син-одиночок, мале пахоля,
Тепер він за пажа в дворі в короля,
Бо так забажалось графині.
Відколи в столицю подавсь його син,
Зостався Ейнзідель, як палець, один
У замку свому, як в пустині.
З кімнати в кімнату, з палат до палат
Як тінь сновигає нещасний магнат.
За ним мов слідкують очима
Суворі портрети з золочених рам,
Аж граф затремтить і зупиниться сам,
Бо холод пройде за плечима,
І руки тремтячі до їх простяга,
І так серед тиші уголос блага:
«Скажіть мені, предки велебні,
Хто дав мені панства непрошений дар?
І як мені скинуть сей прикрий тягар,
Сі пута, для духу ганебні?»
Мальовані очі, мов справді живі,
Йому відмовляють: «Ми всі вартові
Твого предковічного права,
Ми лицарі всі без догани й страху,
Ми в серці ховали не марну пиху,
А цноти, що зрощує слава.
Глянь, всі ми – закуті в залізо борці,
Або посивілі в науках ченці,
Ми світочі свого народу.
За нами спокійно жили орачі,
Бо ми боронили і вдень і вночі
Плоху гречкосійську породу.
Лицарські повинності – гірше ярма,
Ти скинуть їх прагнеш тепер, та дарма!
У кров переходить лицарство!
Поглянь у свічадо, чий погляд зорить
З очей твоїх чорних та гострих в сю мить?
Чи є ж проти спадку лікарство?
Якби ж ти той спадок в собі поборов, –
На тебе повстане вся предківська кров
І буде змагатись запекло.
З твоїх пориваннів не буде пуття:
Хто так на розпутті прожив все життя,
Не піде ні в рай, ані в пекло…»

@музыка: нема

@настроение: прокачується

@темы: поезія

---

Привітальне

Поздравляю с Днем Рождения милую  Alasse_Day Желаю удачи, исполнения желаний и много-много счастливых дней. И дарю стихотворение Э. Асадова

Эдуард Асадов

Дорожите счастьем, дорожите!

Рецепты счастья здесь

Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз -
Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово -
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?
Все ли в мире может повториться?
Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз...
Разве будет это тыщу раз!

На бульваре освещают вечер
Тополей пылающие свечи.
Радуйтесь, не портите ничем
Ни надежды, ни любви, ни встречи!

Лупит гром из поднебесной пушки.
Дождик, дождь! На лужицах веснушки!
Крутит, пляшет, бьет по мостовой
Крупный дождь, в орех величиной!

Если это чудо пропустить,
Как тогда уж и на свете жить?!
Все, что мимо сердца пролетело,
Ни за что потом не возвратить!

Хворь и ссоры временно отставьте,
Вы их все для старости оставьте
Постарайтесь, чтобы хоть сейчас
Эта "прелесть" миновала вас.

Пусть бормочут скептики до смерти.
Вы им, желчным скептикам, не верьте -
Радости ни дома, ни в пути
Злым глазам, хоть лопнуть, - не найти!

А для очень, очень добрых глаз
Нет ни склок, ни зависти, ни муки.
Радость к вам сама протянет руки,
Если сердце светлое у вас.

Красоту увидеть в некрасивом,
Разглядеть в ручьях разливы рек!
Кто умеет в буднях быть счастливым,
Тот и впрямь счастливый человек!

И поют дороги и мосты,
Краски леса и ветра событий,
Звезды, птицы, реки и цветы:
Дорожите счастьем, дорожите!

@темы: ПЧ і роззява Ноло

---

Нолдорський гумор - найкраща розвага

24.02.2013 в 07:36

Пишет  нолдор белерианда:

"Воинство нолдор Белерианда" - юмор, 5

Название: Дом, который построил Профессор
Размер: драббл (538 слов)
Персонажи: феаноринги, Мелькор, Саурон, Финрод, Ардель, Нолофинвэ
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Примечание: возможны отклонения от общепринятого ударения в некоторых топонимах и именах собственных.

Вот старая карта Амана с Эндорэ
(Которую кое-кто вымочил в Море),
Лежащая в старом столе без опаски,
Не убоявшись акриловой краски,
Которую кто-то разлил так нечестно,
В доме, который построил Профессор.

А вот феаноринги - дивный народец,
Сыны Феанора и так же горячи,
Грозят Сильмариллы забрать у Мелькора
(Но как-то всё это выходит иначе),
Чтобы зажить, наконец, жизнью мирной,
Чтоб расселиться по карте обширной,
Лежащей на старом столе без опаски,
Не убоявшись акриловой краски,
Которую кто-то разлил так нечестно,
В доме, который построил Профессор...

А вот Нолофинвэ - он воин отважный,
Верховный король нольдор всех в Средиземье,
Хоть брат Феанору, не столь... эпатажен,
Но всё ж к суициду он склонность имеет
И в чем-то похож на сынов Феанора,
Которые гибели жаждут Мелькора,
Чтобы зажить, наконец, жизнью мирной,
Чтоб расселиться по карте обширной,
Лежащей на старом столе без опаски,
Не убоявшись акриловой краски,
Которую кто-то разлил так нечестно,
В доме, который построил Профессор...

А вот Нолофинвэ дочурка - Ириссэ,
Сестренка Тургона, Фингона и прочих,
Которой на месте, увы, не сидится,
Которая по лесу рыщет до ночи...
Естественно, ищет детей Феанора,
Несдержанных, дивных, и злых, и горячих,
Тех, что грозятся достать Сильмариллы
(Но как-то всё это выходит иначе),
Чтобы зажить, наконец, жизнью мирной,
Чтоб расселиться по карте обширной,
Лежащей на старом столе без опаски,
Не убоявшись акриловой краски,
Которую кто-то разлил так нечестно,
В доме, который построил Профессор...

А вот Финдарато, златой и прекрасный,
Что хочет увидеть всю Арду (и сразу),
Людей чтоб найти и помочь им обжиться
В Эндорэ, в котором всё бродит Ириссэ,
Сестренка Тургона, Фингона и прочих,
Которая по лесу рыщет до ночи,
Всё ищет и ищет детей Феанора,
Несдержанных, дивных, и злых, и горячих,
Тех, что грозятся достать Сильмариллы
(Но как-то всё это выходит иначе),
Чтобы зажить, наконец, жизнью мирной,
Чтоб расселиться по карте обширной,
Лежащей на старом столе без опаски,
Не убоявшись акриловой краски,
Которую кто-то разлил так нечестно,
В доме, который построил Профессор...

А вот Саурон, бывший майа Ауле,
Который однажды, примерно в июле,
Схватил Финдарато, златого, прекрасного,
И Берена бедного с ним и несчастного,
Который на Лютиэнь хочет жениться,
Которая хоть и не родич Ириссэ,
Но тоже на месте ей не сидится,
И тоже она где-то бродит до ночи,
И хоть и не ищет детей Феанора,
Их всё же найдет - адану на горе,
Они ведь грозятся достать Сильмариллы,
Чтобы зажить, наконец, жизнью мирной,
Чтоб расселиться по карте обширной,
Лежащей на старом столе без опаски,
Не убоявшись акриловой краски,
Которую кто-то разлил так нечестно,
В доме, который построил Профессор...

А это - внимание! - пакостный Моргот,
Который причина всех нолдорских бедствий,
Который Профессору карту испортил
И миру вредит без причин и без следствий.
Чужие он камни оправил в корону,
Чем вызвал безудержный гнев Феанора,
И всех сыновей его, дивных, прекрасных,
Которых, однако же, злить преопасно,
Которые всё же хотят жизни мирной,
Чтоб расселиться по карте обширной,
Лежащей на старом столе без опаски,
Не убоявшись акриловой краски,
Которую Моргот разлил так нечестно,
В доме, который построил Профессор...

А это Профессор, великий филолог,
Который придумал и Аман с Эндорэ,
И эльфов, и орков, драконов и троллей,
И всеми любимых сынов Феанора,
И Мелькора злобного, и Сильмариллы
(которые в Арде все так возлюбили)...
В конечном итоге, придумал он Дом,
В котором отныне мы все и живём.


Название: Преступление и наказание
Размер: драббл (789 слов)
Персонажи: Маэдрос, Маглор, Элронд, Элрос, Эрейнион
Жанр: юмор
Рейтинг: G

… И я сообщаю тебе, Эрейнион Финдеканион, что двое сыновей Эльвинг вовсе не были взяты нами в заложники. Эта женщина, которую я не хочу даже называть «эллет», покинула своих сорванцов в виду наступающего войска ради того, чтобы сбежать с нашим камнем. Я понимаю, что совершил недобрый поступок, но думаю, что потери в моем отряде, включая двоих меньших братьев, являются достаточным наказанием за штурм Гаваней Сириона. Впрочем, я готов заплатить любую виру, которую ты на меня наложишь, о сын моего лучшего друга и король нолдор-изгнанников.
Также я с радостью передам тебе двоих сыновей Эарендиля. Поспеши прислать за ними кого-нибудь, или же я отправлю их на Балар в сопровождении Тьелперинкваро. Ибо наша жизнь на Амон Эребе за последние месяцы превратилась в ад.
В первый же вечер, после возвращения из похода, я не смог приступить к ужину, потому как обнаружил у себя в кубке огромного паука. Я не боюсь пауков – Феаноринги ничего не боятся – но я ими брезгую. А потому я лег спать голодным, но только лишь задремал, как был разбужен диким воплем, доносящимся из спальни Макалаурэ. Мой единственный ныне брат, желая предаться сну и хоть немного забыть про наши беды, сел прямо на крупного ежа, получив значительные повреждения в том месте, о котором воспитанные эльдар вслух не говорят. Каким образом эти существа оказались в столь неподходящих для них местах, мы тогда и не догадывались.
На следующий день вестовой Роско при попытке открыть двери моей спальни был травмирован большим кувшином, полным воды. Кувшин искусно пристроили над дверью, соединив с ручкой сложной системой веревочек и блоков. Пока мы с Роско опрашивали воинов, неведомый изобретатель, видимо, проник в комнату, потому что в кармане моей выходной куртки обнаружена была мышь, которой неведомый злоумышленник туда еще и зерна насыпал. Мышь съела зерно и нагадила мне в карман. Ожидая, пока Роско ликвидирует последствия катастрофы, я вдруг услышал ругань Макалаурэ, каковой отродясь не произнес ни одного ругательного слова. Его тапки оказались приклеенными к полу, брат сунул в них ноги и попробовал сделать шаг…
Наша жизнь превратилась в сплошной кошмар. Воины боятся ходить по крепости – веревочки, протянутые в самых неожиданных местах, привели к тому, что около десятка эльдар были выведены из строя. В закрома с овощами неведомым образом попала вода, и мы вынуждены питаться охотничьей добычей. Но и добычи не так уж много – у последнего отряда охотников тетивы луков оказались надрезанными, тем самым сделав оружие негодным к употреблению.
Ты понимаешь, дорогой родственник, что в конце концов мы заподозрили в этих проделках Элронда с Элросом. Долгое время я не мог и подумать, что это всё – их штучки, братцы были тихи, ласковы и спокойны, целовали нас на ночь в щеку и называли дядюшками. Они постоянно ходили хвостиками за мною или за Макалаурэ, но, сопоставив время и место, мы с братом убедились, что это был один и тот же эльфенок, в то время как второй, очевидно, и творил все эти пакости.
Венцом всех бед был момент, когда со мной заговорила голова оленя. Это случилось в обеденной зале, где развешаны охотничьи трофеи. Голова подмигнула мне и произнесла такое, о чем я даже не хочу вспоминать. Как и о своем дальнейшем поведении. Утешает меня лишь то, что недостойно нолдор вели себя все, кто попробовал хотя бы глоток чудесного октябрьского эля. Хорошо, что хоть часовые остались на местах и не сбежали в лес, увидев, что их лорды и сотоварищи обезумели.
Когда мы очнулись от наваждения, то я приказал проверить еду и питье. И что же – в эль оказалась подлита настойка из галлюциногенных грибов, которая и привела к тому, что с нами говорили вещи, животные и даже камни нашего замка. Макалаурэ впал в депрессию, он лежит в постели и боится подойти к собственной арфе, которая обозвала его бездарностью. А что выслушал я от оленьей головы, своего меча и железной руки, вообще не поддается описанию. Железную руку я приказал расплавить, так как она покушалась меня удушить.
Жду твоих посланцев или согласия принять сыновей Эарендиля под свою опеку с нетерпением. Это милые и ласковые дети, и мы с братом успели их полюбить. Они теперь хозяева замка, так как я не боюсь – но остерегаюсь - выходить за порог своей спальни.

С родственным приветом – Маэдрос, сын Феанора.

***
… И я рад сообщить тебе, милый дядюшка, что как раз перед прибытием твоего гонца ко мне прилетел почтовый голубь, который и принес письмо от сыновей Эарендиля. Это очень развитые малыши, они уже умеют читать и писать. В письме сказано, что им очень понравилось жить на Амон-Эребе, и покидать его детишки не намерены. Элронд мудр не по годам, он написал целое рассуждение на тему преступления и наказания. Пожалуй, я пойду навстречу его пожеланиям и оставлю близнецов у вас.
Прости за скверный почерк, третий день не могу излечиться от странной болезни рук. То ли это аллергия на почтового голубя, то ли на бумагу, на коей написано послание наших дорогих родственников…

Эрейнион Финдеканион, король нолдор.

Название: Сватовство дварфа
Размер: драббл (830 слов)
Персонажи: НМП, НЖП
Жанр: юмор
Рейтинг: G

Жадность дварфов вошла в поговорку. И доля правды в этом есть. Но те из эльдар, которые повоевали рядом с ними в Нирнаэт, высоко оценили их отвагу и стойкость. Да, тогда между гномами и эльфами не было вражды.
А еще кхазад верны в дружбе, и сердца у них добрые. Один из них во дни Долгого Мира это доказал.
Фрор, гном из Белегоста, был добрым приятелем Эрилона, нолдо из Химринга. Познакомились они во время стычки с орками в горах Эред-Луина. Потому как мир-миром, а оружие надо было держать наготове, тем более если орки всё же прорвались в Таргелион. Именно тогда лорд Маэдрос пришел на помощь гномам, за что правитель Азахгал отплатил ему самой искренней дружбой.
Ну а Фрор считал себя обязанным Эрилону, который спас ему жизнь в одной схватке в горах. А дварфы, чтоб вы знали, не любят быть в долгу.
И вот как-то раз Фрор отправился в Дориат по приглашению короля Тингола. Тингол часто приглашал мастеров-дварфов для дальнейшего обустройства Менегрота. А Фрор был лучшим мастером по камню в двух городах кхазад и во всех мелких поселениях.
Когда Фрор уже увидел полосу тумана, означающую начало Завесы, чуткий слух его уловил чей-то плач.
На берегу речушки сидела девушка-синдэ и плакала горькими слезами. Жалостливый Фрор предложил деве помощь и сопровождение и узнал от нее, что плачет она от несчастной любви. Родители строго-настрого запретили ей даже видеться с её возлюбленным эльфом, а король Тингол подтвердил запрет. И вот теперь дева тайком бродит возле завесы, надеясь украдкой встретиться с возлюбленным.
Растроганный Фрор спросил у эльфийки имя возлюбленного, и ответила она, что это нолдо из Химринга, Эрилон.
- Отец сказал, - всхлипывала эллет, - что скорее он согласится выдать меня замуж за дварфа, чем за нолдо-братоубийцу.
- Чем я плох, как жених, - пригладил бороду гном, - но сдается мне, что я знаю твоего Эрилона. И настало время уплатить ему долг.
Стражи границ пропустили Фрора и девушку беспрепятственно. Дева, которую звали Туилиндэ, привела дварфа домой и представила родителям.
- Ты познакомилась с мастером по камню? - улыбнулся вельможный эльф. - В наших покоях для него найдется работа.
- Это мой жених, - ответила Туилиндэ, - он покорил мое сердце своей красотой и силой.
В те давние времена гномы еще не знали, что в далеком будущем они будут покорять сердца прекрасных дев одним своим появлением в пляшущих тенях магического фонаря. И, конечно, Фрор был совсем не похож на соблазнителя эльфийских девушек. Силой он, и правда, не был обижен, зато ростом не вышел, и казалось, что он одного размера и в ширину, и в высоту. Голова у дварфа была маленькая, нос — картошкой, глазки узкие и хитрые, а борода, украшение дварфов, доставала чуть ли не до колен.
Любая гномья дева сказала бы, что Фрор прекрасен, как рассвет над Эред-Луином. Но знатный эльф, отец Туилиндэ, от ужаса сел прямо на любимую кошку своей супруги.
Мать Туилиндэ продержалась чуть дольше, а потом изящно и непринужденно потеряла сознание.
Фрор, ничуть не растерявшись, подхватил сомлевшую эльфийку и уложил ее в кресло. Затем устроился в другом кресле, ноги в грязных сапожищах поставил на резную скамеечку и закурил трубку.
А надо сказать, что дориатские эльфы вообще не знали табачного зелья. А потому и эльф, и его очнувшаяся супруга начали кашлять и затыкать себе носы.
- Здесь я буду жить, - сказал Фрор, с удовольствием разглядывая пещерный покой, - а вон там оборудую еще пару комнат и поселю своих родственников. Король Тингол нуждается в мастерах. А потому я приглашу сюда еще брата, дядю, троюродного племянника и четвероюродного внука по материнской линии. Это очень милые и скромные дварфы, едят немного, пьют всего лишь по ведру эля в день и буянят только два раза в год, на Зимнее и Летнее Солнцестояние. Правда, четвероюродный внук как-то во хмелю разнес топором бабушкин комод, ну так он же его и починил. А мой брат с троюродным племянником любят танцевать с секирами и как-то даже стали безвинными жертвами гнева правителя Белегоста. Они ведь ни в чем не были виновны, тот дварф из Ногрода сам оказался на пути их топоров. Если бы вы видели, какие симметричные получились куски из этого бедняги. Вам плохо, господин эльф?
Дориатец, побелевший, как стена, еле сдерживал тошноту. Его супругу прислужницы на руках вынесли из комнаты, чуть не уронив, ибо им самим стало дурно.
Туилиндэ, скромно потупив взор, сидела на креслице рядом с "возлюбленным".
- Дочь моя, - еле вымолвил эльф, - проводи господина гнома в гостевые покои, дабы он отдохнул с дороги.
Когда Туилиндэ вернулась, на нее обрушился отцовский гнев.
- Неужели ты могла полюбить это чудовище? - вопрошал синда.
- Он некрасив, но сердце у него доброе, - ответствовала Туилиндэ, еле сдерживая смех, - и что это, отец, вам так не нравятся искатели моей руки? Чудовищем был Эрилон, теперь вот Фрор тоже чудовище. Я ведь не принцесса Лутиэнь, которая веками ждет какой-то небывалой любви. Я обычная дева и очень хочу замуж. Тем более, вы же сами сказали мне, что скорее выдадите меня за дварфа, чем за Эрилона.
- О, мой супруг, - раздался от двери слабый голос матери Туилиндэ, - мне кажется, что этот... как бишь его... нолдо совсем неплохая партия для нашей дочери.
- Но ведь его не пустят в Дориат! - воскликнул эльф.
- Они могут жить в Химринге, как и собирались, - прошептала его жена, - я умоляю тебя, муж мой... Трубки, табак, эль и ужасные секиры... Всё, что угодно, только не это.
- А что скажет второй жених, - вопросил уже побежденный синда, - ведь у него с собой секира, а стражу пока дозовешься...
- Фрор добр и любезен, - улыбнулась Туилиндэ, - он может согласиться отказаться от помолвки за небольшой подарок, только лишь для того, чтобы утешить свое разбитое сердце. Гномы очень любят драгоценные камни, а в моем головном обруче есть большой сапфир...
Через месяц нолдо Эрилон встречал свою возлюбленную за Завесой. Насупившийся синда вручил ему руку дочери, повернулся спиной и зашагал к границе. Его супруга не была столь жестокосерда, она нежно поцеловала дочь и пожелала ей и зятю всех мыслимых и немыслимых благ.
Нолдо немного удивился, почему мать невесты называет его спасителем, а брак Туилиндэ с ним — своим счастьем. Но, наверное, от нолдорской спеси, Эрилон счел, что вполне заслужил такое отношение как защитник северных рубежей.
На его свадьбе в Химринге пел сам лорд Маглор, а лорд Маэдрос сидел за столом рядом с молодой парой. Фрор тоже был среди почетных гостей, а потом, выпив положенное количество эля и станцевав танец с секирой, во время которого никто не пострадал, удалился в Белегост, нежно поглаживая сапфир, подаренный ему счастливой эльфийкой.


Название: Рассказ бывшего тирионского обывателя о том, как враждовали Феанаро Финвионыч и Нолофинвэ Финвионыч
Размер: мини (1 278 слов)
Персонажи: Феанаро, Нолофинвэ и прочие эльдар из обоих семейств
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Примечание: за вдохновение благодарность Гоголю Н.В.

Знавали вы Феанаро Финвионыча? Ну как же, все ведь в Валиноре знают Феанаро Финвионыча, старшего сынка Тирионского губернатора. Того самого Феанаро Финвионыча, который как-то, в час свечения Тельпериона, выбежал на главную площадь Тириона в одной сорочке, без плаща и котты, но с мечом, и закричал «На войну!» так, что обыватели подумали – настал Дагор Дагоррат. Да, это тот самый Феанаро Финвионыч, который как-то на спор поджег взглядом бочонок выдержанной валмарской травяной настойки от госпожи Яванны.
Ну а Нолофинвэ Финвионыча, второго губернаторского сына, знавали? Того самого Нолофинвэ Финвионыча, который как-то, прогуливаясь по городской площади с супругою, узрел странного вида черного пса, каковой суетился между эльдар и что-то вынюхивал. Нолофинвэ, увидевши, что его дама испужалась сего явления, глянул на животное и вопросил грозно: «Кто таков и почему нарушаешь?» Злосчастный пес вмерз лапами в каменную плиту и так и оставался, пока жалостливая госпожа Анайрэ не попросила сыновей вызволить зверушку.
Ну а про вражду между сиими достойнейшими мужами слышали? Да как же – про нее слышали даже в столичном Валмаре. Сам государь-император Манвэ соизволил заинтересоваться происшествием, прочел доклад начальника полиции Эонвэ и возгласил: «Мда-с!»
Достойные господа сии приходились друг другу единокровными братьями, но особой братской любви меж ними не наблюдалось, хотя отношения были в основном приятственные. Заключалась эта приятственность в том, что братья даже дома себе выстроили рядом и всё время пытались друг друга перещеголять.
Закажет Феанаро Финвионыч себе бархатный красный плащ с восьмиконечной звездой, глядь – а его братец уже щеголяет в новеньком с иголочки синем бархатном плаще с серебряными звездами. Сделает себе Феанаро Финвионыч военную снасть – доспех там, кольчугу, ан и у братца уже такая имеется. Закажет себе Нолофинвэ Финвионыч в Валмаре бочонок сливянки, которую только лишь при императорском дворе употребляют, глядь – а Феанаро Финвионыч уже попивает коньячок «Судия праведный», доставленный прямиком из Мандоса. Выстроит себе Нолофинвэ Финвионыч новый флигель – глядь, а уж и на дворе Феанаро Финвионыча стучат топоры да зудят пилы.
От всей этой беды третий губернаторский сынок Арафинвэ Финвионыч, тоже обосновавшийся рядом, отгородился высоким забором, да только о нем никто не вспоминал и не думал, а вот меж дворами братьев забора не было, а был лишь невысокий штакетник, сквозь который можно было невозбранно наблюдать, что в соседнем дворе деется.
И вот возлежал как-то Феанаро Финвионыч после трудов праведных на благо отечества и родного Тириона на мягком ковре, расшитом птицами сизокрылыми да милыми зверушками. Прислала сей ковер ему из Мандоса досточтимая матерь Мириэль Сериндэ. Ну да, первая супруга губернатора, каковая после рождения сына решила провести жизнь в уединении и молитвах. Феанаро Финвионыч, ясное дело, выговаривал прозвание матери «Териндэ», на столичный манер.
Возлежал Феанаро Финвионыч в окружении семерых своих сыновей, а супруга его Нерданель работала из мрамора бюст возлюбленного супруга. Возлежал – да и на соседний двор поглядывал.
А на соседнем дворе госпожа Анайрэ с прислужницами надумала сундуки перебрать да проветрить.
Поглядывает Феанаро Финвионыч на братцев двор и все примечает.
Вот вывесили прислужницы кадетский мундир с галунами.
«Это, небось, старшего племянника, - думает Феанаро, - отдал его братец спервоначалу в императорскую консерваторию, чтобы моего Макалаурэ перещеголять, да слабоват в музыке Финдекано оказался, пришлось в кадетский корпус перевести. Только какой из него офицер – мал да смеховиден. То ли дело мой Нельо – глянешь, сразу скажешь, что идет защитник отечества».
Затем появились на плетеных стойках шитые серебром костюмы молодых денди и их же ночные убранства.
«Вот ведь вымахал лось, - думает Феанаро, - второй-то племянничек скоро в дверь губернаторского дворца проходить не будет, придется притолоку подымать. И третий племянничек таков же, юн совсем, а в халат его ночной двоих эльдар завернуть можно. То ли дело мои средние – и красавцы, и ростом вышли в меру»
А вот показались уборы юной красавицы – платья, расшитые по последней столичной моде цветами да золотыми листьями.
«Дочь у братца вертихвостка, - думает Феанаро, - глазки строит попеременно то Турко моему, то Курво… Нет, с дочерьми одна морока, хорошо, что у меня только сыновья».
А вот и уборы самой госпожи Анайрэ. Тут и госпожа Нерданель реже стала стучать резцом.
«Супруга моя одевается лучше, - думает Феанаро, - и ростом вышла, и станом пышна и горделива. А братнина жена тонка, как треска, плоска, как доска. Одни глаза да косы… А платья-то, платья… Ношеные, с плеча свекрови, сразу видно валмарское шитье».
Зевнул Феанаро Финвионыч - и дальше любопытствует. Вслед за братовой одежей, которую он всю знал наперечет, среди двора воздвиглось седло и упряжь для верховой езды.
«Этак скоро и самого братца вынесут просушивать, - ехидничает про себя Феанаро, - зачем, скажите, ему сбруя, когда он никуда не ездит? Конь вон скоро будет толще кита Ульмо».
И вдруг даже приподнялся на ковре Феанаро Финвионыч. Ибо узрел он нечто невиданное ранее – прекрасной работы меч, который прислужник аккуратно положил на вышитую подушечку.
Феанаро Финвионыч был, как известно, великий мастер, и оружием его нельзя было удивить. Но этот меч поразил его воображение.
«Не мог, не мог он его сделать сам. Купил у императорских оружейников, не иначе. Ах, какой узор, какая сталь… Сегодня же сделаю себе такой же…»
Феанаро Финвионыч подхватился с ковра и понесся прямиком в кузницу.
Меч он сделал – прекрасный меч. Но братово оружие запало в душу Феанаро Финвионычу.
«Зачем этому дурню меч? – думал он денно и нощно. - На войну не сбирается, а в фехтовании управляться можно и другим оружием. А схожу-ка я к нему – и откуплю меч, а то выменяю на что-нибудь».
Штакетник меж дворами можно было легко переступить. Но Феанаро Финвионыч обошел вокруг по улице и постучал в парадные ворота.
Прислужник провел его в сад, где в гамаке почивал Нолофинвэ Финвионыч. Сей доблестный муж лежал в рубахе распояской и вкушал от плодов Яванны. Зернышки же тех плодов аккуратно собирал в бумажечку, на которой затем и выводил тщательно: «сия дыня съедена такого-то числа».
Феанаро Финвионыча брат встретил с почестями – вылез из гамака, накинул котту и приказал принести еще одну дыню.
Когда дыня была съедена, а на бумажке дописано «Участвовал Феанаро Финвионыч», старший братец приступил к делу.
- Видывал я у вас хороший меч. Верно ли?
- Сам сделал, - ответствовал Нолофинвэ Финвионыч, который был от природы немногословен.
- А не продали бы вы его мне? Или отдали в обмен на что-нибудь?
- Не имею такого желания, - отвечал братец.
- Да зачем он вам, - начинал уже горячиться Феанаро Финвионыч, - ведь вы не хотите на войну, и отцу нашему всё время жалуетесь, что я объявляю по Тириону войсковые сборы.
- Верно, не хочу, - согласился Нолофинвэ Финвионыч, - а вдруг враги нападут?
- На Пресветлый Аман – враги? - фыркнул Феанаро Финвионыч.
- Всё в руках Илуватара, - флегматично ответил его братец.
- В таком случае, братец, вы – дурень! – молвил Феанаро уже гневно.
- А вы, братец, настоящий пеликан – всё бы вам в суму утащить, - невозмутимо отвечал Нолофинвэ.
И вот это и было началом настоящей вражды…
Между двумя усадьбами не забор вырос – каменная стена. Кадету Нельяфинвэ строго-настрого было запрещено общаться с кадетом Финдекано. Госпожа Нерданель для того, чтобы обговорить с госпожой Анайрэ новую вышивку, вынуждена была встречаться с ней у супруги Арафинвэ Финвионыча, каковой жутко завидовал братьям, о вражде которых говорил ныне весь Тирион.
Губернатор старался примирить сыновей и уже было в этом преуспел. Братья в его присутствии даже буркнули друг другу несколько слов, причем более уступчивый Нолофинвэ сказал:
- Если б я знал, что мой Рингил так важен для вас, братец, то, может, и подарил бы его вам. И было бы чего обижаться – ну сказал я, что вы пеликан…
Феанаро Финвионыч выхватил собственный меч, сделанный им собственноручно, и в нашем славном губернском городе Тирионе чуть не произошло смертоубийство.
А уже в Белерианде, после всех известных событий, слышал я, будто бы Феанаро Финвионыч, переправившись на кораблях в Лосгар, уже собрался было отдать команду вернуться за братцем Нолофинвэ, который-таки собрался на войну и наточил ради этого свой знаменитый меч, но тут невесть откуда взялся пеликан и сел на мачту прямо перед глазами Феанаро Финвионыча…


Название: Сказка о короле, королевской дочке, посланце морской волны и чудесном хлебе
Размер: мини (1137 слов)
Персонажи: Тургон, Арэдель, Идриль, Маэглин, Туор
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Примечание: цикл "Эдайнские сказки"

В тайной долине среди высоких гор стоял белый эльфийский город. И был у этого города король, а у короля была сестра и дочка. Была у короля когда-то и жена, но давным-давно утонула. Так и жил король бобылем, печалился, а сестра его дом содержала и обихаживала брата. А дочка-красавица была утешеньем глаз его и сердца.
Вот и жили они в своем королевском дворце, пока не надоело сестре быть хозяйкой не в собственном доме. Обрыдло ей сидеть в тайном городе, как в клетке, и заявила она брату-королю, что уедет прочь, вольно погулять в лесах.
Огорчился король, но делать нечего – не держать же сестру на привязи, как животину какую! Отпустил он ее, но строго-настрого наказал отправляться к другому их брату, что правил в западной земле.
Сестра его, конечно, не послушала (когда ж это бывало, чтобы девка отца или старшего брата слушала!), но не о том у нас пойдет речь. Пойдет речь у нас снова о короле, который сам-друг с дочкой остался. А дело всё в том, что дочка-красавица руками делать ничего не умела и учиться не хотела. Привыкла она к жизни вольной, чтобы ни ум, ни руки себе не занимать, а только бродить по всему городу босой и простоволосой. Надо сказать, что народ эльфийский, что в том городе жил, был чудной и странный, и королевскую дочку совсем не осуждал за такое, а только восхищался. Отец-король, кстати, тоже и словечка поперек не говорил, тем более, что дочка была любимая, единственная память о жене, безвременно усопшей.
Так и пришлось королю самому хозяйство во дворце вести, а это потруднее, чем целым королевством править! Со временем, правда, всё худо-бедно наладилось, потому что слуги короля очень любили и старались услужить получше, только всё равно осталась у короля одна закавыка. Принято было у того народа, чтобы женщина королевского рода пекла особый чудесный хлеб. Да там только название, что хлеб, а на самом деле он вкуснее наших лучших праздничных пирогов! И вкушать этот хлеб следовало в дальнем пути или в особых торжественных случаях, и нельзя было без того обойтись никак. Попытался король к этому делу дочку приспособить, но она только белым плечиком повела, белой ножкой топнула и унеслась опять бродить по белому городу да по зеленым лугам.
Вздохнул король и принялся сам тесто месить. Только не простое это дело – хороший хлеб испечь, это вам любая хозяйка скажет! Первый королевский хлеб вообще пришлось собакам бросить, потому что есть его было никак невозможно. Второй – худо-бедно, но прожевали сам король, его дочка да близкие слуги. Третий – можно было есть, хотя и осторожно, потому что черствый он был до невозможности.
Так с тех пор и повелось – чудесный хлеб то горелый, то сырой, то пресный, то пересоленный… И жуют его стражи на дальних рубежах, жуют придворные на праздниках, морщатся, кривятся, но жуют. Потому что тра-ди-ци-я. Да.
Долго ли, коротко ли, а сестра королевская в лесах нагулялась и домой вернулась. И конечно, не одна, а с ребеночком. Потому что для чего девки в лесах гулять убегают? Вот для этого самого, да. Чего говоришь? У народа эльфийского совсем не так? Ну, не знаю, умник, а что было, то и говорю – сестра королевская с ребеночком вернулась. Не в подоле уже, правда, был ребеночек, вымахал на голову уже выше матери, а уж гонору у него было – как у десяти королевичей разом.
Страх как обрадовался король сестриному возвращению! И не только потому, что сестру живой увидел, чего и не чаял уже, а и потому, что теперь снова она будет дом вести да хлебы печь, а ему только королевством править остается, что куда как полегче, о чем я уже вам и говорил.
Только недолго он радовался. За сестрой следом ее муженек притащился, от которого она ребеночка и родила – страшный, сутулый лесной житель, мрачный и упрямый. Тут же поругался он с королем-свояком и до того дошел, что жену свою, сестру королевскую, убил нечаянно. Сильно осерчал тут король и приказал лесного жителя со скалы сбросить, отчего тот и убился до смерти.
Так и остались они опять втроем: король, его дочка и племянник. Король пытался и племянника к хлебам приставить, да опять не вышло. Племянник посмотрел на тесто презрительно, скривился: «Слуги пусть тебе пекут!» - и ушел. Вздохнул король и опять сам за тесто принялся.
Еще сколько-то лет минуло, и снова гость во врата городские постучался. Странный гость, небывалый… Так и сказал про себя:
- Я – тот, кого не может быть на белом свете. Сын - с рождения без отца и матери, князь – без земель и народа, человеком родился, а среди эльфов рос, за лебедями шел, доспехи пустые нашел, на себя надел, а еще волна морская со мной говорила и к тебе послала. Вот.
Подивился на него король и спрашивает, зачем, мол, послала. А пришелец и отвечает:
- Затем, король, чтобы ты вместе с народом своим город этот бросил и к морю пошел. Только там тебе будет спасение, а здесь – смерть лютая ждет.
Крепко задумался король. Думал-думал, но страсть как не хотелось ему бросать белокаменный город! И не верил он, что город его уступит какому-либо ворогу, хоть и самому наимогучему. И ответил он, что нет, не будет он слушать волну морскую, и никто из города не уйдет, да и сам гость, посланец волны морской, должен здесь остаться.
Пришелец согласился, потому что не было у него ни родичей, ни дома, и стал в городе жить. Хороший оказался человек, сильный и отважный, добрый и приветливый, а еще мастеровитый – страсть! Не только все мужицкие ремесла превзошел, но даже вышивать умел! Да.
Долго ли, коротко ли, а человек этот с королевской дочкой слюбился. И что совсем уж странно, не убежали они в леса, а к королю пришли и благословения на свадьбу попросили, всё как полагается. Король и сам человека того полюбил, как сына, и страх как обрадовался! Спросил только зятя будущего с тайной мыслью:
- А хлебы ты печь умеешь?
- Как не уметь! – рассмеялся пришелец. – Умею. Недаром же я морской волной тебе в помощь послан.
Ух, как обрадовался тут король! Человек тот, конечно, не был королевской крови, но ведь был мужем королевской дочери! Король и подумал, что и так сойдет.
Ах, какие хлебы испек пришелец на собственную свадьбу! Пышные, белые, с румяной корочкой! Давно уже придворные таких хлебов не едали, кушали-кушали да нахваливали. Мясо и то нетронутым унесли, все на хлебушек накинулись. Изголодались, стало быть.
Зажил тот человек с женой своей после счастливо, и ребеночка они скоро родили, ясноглазого да пригожего. Все были довольны, один племянник королевский злобился, потому что сам на королевну когда-то глаз положил. Но на него теперь никто и внимания не обращал, да.
А всё ж плохой конец у сказки этой. Вскоре напали на город белый вороги лютые да все пожгли и порушили, жителей поубивали. Король тоже погиб, под развалинами дворца своего. И племянник его погиб. Дочка, правда, спаслась - с мужем, посланцем волны морской, и с ребеночком от него. Но всё равно рыдали и убивались они сильно – и по королю убитому, и по сожженному прекрасному городу, и по загубленным его жителям.
А всё почему? Потому что нельзя нарушать тра-ди-ци-ю. Так-то!


Открыть все тэги MORE в этом посте

АПД. На роботу в неділю - як на свято)

@музыка: Б Окуджава В поход на чужую страну собирался король

@настроение: гумористичне

@темы: БПВ

---

Мужчинам

Олена Теліга-Шовгенів

МУЖЧИНАМ

Не зірвуться слова, гартовані, як криця,
І у руці перо не зміниться на спис.
Бо ми лише жінки. У нас душа криниця,
З якої ви п’єте: змагайся і кріпись!

І ми їх даємо не у залізнім гимні,
У сріблі ніжних слів, у вірі в вашу міць.
Бо швидко прийде день і у завісі димній
Ви зникнете від нас, мов зграя вільних птиць.

Ще сальви не було, не заревли гармати,
Та ви вже на ногах. І ми в останній раз
Все, що дає життя іскристе і багате,
Мов медоносний сік, збираємо для вас.

Гойдайте ж кличний дзвін! Крешіть вогонь із кремнів!
Ми ж радістю життя вас напоївши вщерть —
Без металевих слів і без зітхань даремних
По ваших же слідах підемо хоч на смерть!

Олена Теліга, вродлива жінка і відважний діяч ОУН, загинула в Києві в 1942 році разом зі своїм чоловіком Іваном Телігою.
Респект тодішнім мужчинам, якщо такі жінки оспівували їх у віршах

@музыка: К. Єрофеєв Ще зоря не зійшла

@настроение: ліричне

@темы: поезія

---

Додаток до вечірніх роздумувань

Випадково відкрив свого Хайяма і ось що там побачив:

***
Що світ міняється - чи варто цим журитись
Нехай міняється - ми будем веселитись
Якби незмінною була природа, друже,
Ніколи б не діждав ти черги народитись

Ну як же в тему Присягаю, що навмисне не шукав

@музыка: нема

@настроение: спати час

@темы: особисте, літературне

---

Привітальне

Поздравляю  Руннлейв с Днем Рождения. Желаю счастья и силы, мужества и отваги, и счастливых рун на всем протяжении пути.

В подарок стихотворение Рандира о Серебряном Ветре.

Серебряный ветер, играя, пронесся над миром,
Серебряный ветер - звездой на остывших ладонях,
Огнем чьих-то глаз в глубине полутемной квартиры,
Аккордом гитары, луною в ночном небосклоне

Дорога уводит, петляя, сквозь сотни вселенных,
Алмазная пыль под ногами - спирали галактик
Серебряный ветер, играющий звездною пеной,
Срывает листву с золотистых деревьев Лорлайна...

Серебряный ветер - отзвук забытого эха
Разбудит напев, что помнили мы когда-то
И Дерево Мира встает путеводной вехой
Для тех, кто идет вперед по кромке заката...





Listen or download Скандинавская мелодия волынка for free on Prostopleer

@темы: ПЧ і роззява Ноло

---

Життя невпинна течія...

Зі справжнім жахом зрозумів, що вже не можу читати те, що подобалося мені у юності. З усього тритомника Лавкрафта, колись випроханого у батьків на початку буремних дев'яностих, зміг перечитати з колишнім відчуттям лише "Сяйво ззовні" та "Данвічський жах".
Решту просто погортав і відклав ще на двадцять років.
Зостався томик, в якому моя улюблена "Історія Чарльза Декстера Варда". Невже і її я читатиму, ледве переборюючи нудьгу?
Боги, як же я постарів. А поруч, на поличці стоїть ще й тритомник Мерріта, до якого я тепер просто боюсь доторкатись.
Невже колись я поставлю поруч з ними "Сильмариліон"?

@музыка: нема

@настроение: щось сумно мені...

@темы: особисте, літературне

---

Про жахалочки

Взагалі-то хорор має дуже розмиті межі і кордони. Колись одна леді сказала мені, що трилер - це коли вдень на вулиці Лос-Анджелесу виходить маніяк з ножем, а хорор - коли вночі на ці самі вулиці виходить вампір. Тобто - хорор мусить мати якісь елементи містики. Але, зрештою, це не так важливо, і гарний трилер може налякати так само добре, як і хорор з елементами містики)

Ну і тепер про спроби нас налякати)

Про те як лякали в Валмарі, Темноліссі та Мордорі

Команда Валар

Чесно кажучи, трохи розчарований. Очікував чогось апокрифічного, в дусі ЧКА, жахливих Валар і потаємних зв'язків Мандоса з Ангбандом. Але маємо, що маємо - викладка велика, а оку зачепитись нема за що.
"Как все закончилось"

Як стилізація - непогано. Як хорор - просто ніяке. Ідея, щоправда, цікава: матриця, знову перезавантаження) Однак виконанню, на мій погляд, не вистачає ритму і стислості.

"Ноги"

Люди добрі, я розумію, що за обсяг дають зайві бали) Я також розумію всю привабливість "чорного гумору" Але тут якраз та сама ситуація, коли лякають, а не страшно, намагаються розсмішити - а не смішно. Третя частина взагалі зайва, друга, на мій погляд, найсильніша. Особливо сподобався візит Моргота до Еаренділя) Але це - єдиний світлий промінь в усьому фіку.

"Дитя Валар"

Знову - ну який же це хорор) Милий, трохи розтягнений гет. Читав з задоволенням, але на словах Мелькора - "Люк, я твой отец" розібрав сміх. Автор, звісно, тут не винен - винні ті, хто роками складає анекдоти про Люка Скайвокера и Дарта Вейдера). Продовження, чесно кажучи, не обіцяє бути цікавим, бо Сінве, як персонаж, попросту ніякий. Одним словом - "на трієчку"

Tenn' Ambar-metta

На мою думку - найкращий текст з викладки. Сумно, загадково і проникливо. Як говорить та сама моя знайома "з елементами модернізму" ) Навіть пожалів злощасного Намо, хоча я його і не дуже люблю. Не зовсім, правда, зрозуміло, де тут дилогія)) Але красивий драббл, хоч і один) Автору респект

Лесные страхи

Ну нарешті) Хоч один фік, котрий відповідає жанру "хорор". Ороме в ролі рятівника чудовий, а бідолашному ельфу просто пощастило) Я міг би зараз з розумним виглядом довго оповідати, що "не бачу" тут ельфа, що реакції Елломе-мисливця на лісові жахи нічим не відрізняються від людських, але не буду псувати настрій автору - адже він єдиний показав тут, що таке жах)

Команда Лихолесья

Охотник за золотом.

Трохи не заснувши на валарській викладці, тут я нарешті прокинувся) Якісний трилер з пошуком скарбів і захватом заручника, принаймні, не вганяє в сон. Білий олень, котрий прибіг сюди просто з фільму, трохи насмішив, але в цілому - найкращий текст з викладки. Трандуїл на висоті, Леголас теж. Закінчення - дорогоцінності на грудях мерця - сподобалось окремо.

Удильщик

М-м... Останній рядок явно наводить на роздуми) Знайомі дорогоцінності, ага) Цікаво, це у мене такий збочений розум, чи Трандуїл взявся поповнювати свою скарбницю у незвичний спосіб.
Стиль, звісно, кульгає, однак читати можна.

Лесной король

Четверта Епоха - сувора епоха. Шкода короля. Непогано озвучена тема "програної війни Кільця". Ельфи пішли - і що залишилося... Сумно.

Зла не вижу, зла не слышу, зла с собою не ношу

Ельфи, котрі розмовляють як рольовики, звичайно симпатичні, однак вже трохи набридли. Сюжет гарний, але діалоги заважають сприймати його як справжнє оповідання, а не як квенту.

Команда Мордора

Ось хто опинився у виграшному положенні - хорору у Мордорі має бути повно)

Поставщик ее величества

Нарешті почався справжній жах)) Стильно написаний трилер "по мордорськи". Сподобався, хоча трошки заплутався в персонажах.

Ночь в Дол-Гулдуре.

В принципі непогано, хоча безіменні персонажі не викликають жодних емоцій. Їх не шкода, за них не вболіваєш. Як фішки у комп'ютерній грі. Хотілося б чіткішої промальовки характерів і хоча б невеличкої передмови - хто, куди, і для чого)

Двое ученых и десять орчат

Порадувало) Трилер на основі відомої лічилки про десять негренят орченят гарний за сюжетом і виконанням. Назгулів я, щоправда. уявляв собі трохи інакше, але суб'ективізм не є критерієм оцінки. Найкращий твір у викладці - саме цей, єдине зауваження щодо "чорного гумору", його тут забагато. Якби ще трохи згустити атмосферу і полякати - було б зовсім чудесно. Але все одно - респект

Перевод

Команда Валар

Честно говоря, немного разочарован. Ожидал чего-то апокрифического, в духе ЧКА, ужасных Валар и тайных связей Мандоса с Ангбандом. Но имеем, то что имеем - выкладка большая, а глазу зацепиться не за что.

"Как все закончилось"

Как стилизация - неплохо. Как хоррор - просто никак. Идея, правда, интересная: матрица, снова перезагрузка) Однако выполнению, на мой взгляд, не хватает ритма и краткости.

"Ноги"

Люди добрые, я понимаю, что за объем дают лишние баллы) Я также понимаю всю привлекательность "черного юмора" Но здесь как раз та самая ситуация, когда пугают, а не страшно, пытаются рассмешить - а не смешно. Третья часть вообще лишняя, вторая, на мой взгляд, самая сильная. Особенно понравился визит Моргота к Эарендилю) Но это - единственный светлый луч во всем фике.

"Дитя Валар"

Опять - ну какой же это хоррор) Милый, немного растянутый гет. Читал с удовольствием, но на словах Мелькора - "Люк я твой отец" разобрал смех. Автор, конечно, здесь не виноват - виноваты те, кто слагает анекдоты о Люке Скайвокере и Дарте Вейдере). Продолжение, честно говоря, не обещает быть интересным, потому что Синвэ, как персонаж, попросту скучен. Одним словом - "на троечку"

Tenn Ambar-metta

По моему мнению - лучший текст из выкладки. Печально, загадочно и проникновенно. Как говорит та самая моя знакомая, "с элементами модернизма") Даже пожалел злосчастного Намо, хотя я его и не очень люблю. Не совсем, правда, понятно, где здесь дилогия)) Но красивый драббл, хоть и один) Автору респект

Лесные страхи

Ну наконец-то) Хоть один фик, который соответствует жанру "хоррор". Оромэ в роли спасителя от зла замечателен, а бедному эльфу просто повезло) Я мог бы сейчас с умным видом долго рассказывать, что "не вижу" здесь эльфа, что реакции Элломэ-охотника на лесные ужасы ничем не отличаются от человеческих, но не буду портить настроение автору - ведь он единственный показал здесь, что такое хоррор))

Команда Лихолесья

Охотник за золотом.

Чуть не заснув на валарской выкладке, тут я наконец проснулся) Качественный триллер с поиском сокровищ и взятием заложника, по крайней мере, не вгоняет в сон. Белый олень, который прибежал сюда прямо из фильма, немного насмешил, но в целом - лучший текст из выкладки. Трандуил на высоте, Леголас тоже. Окончание - вожделенные драгоценности короля на груди мертвеца - понравилось отдельно.

Удильщик

М-м ... Последняя строка явно наводит на размышления) Знакомые драгоценности, ага) Интересно, это у меня такой извращенный ум, или Трандуил взялся пополнять свою казну необычным способом.
Стиль, конечно, хромает, но читать можно.

Лесной король

Четвертая Эпоха - суровая эпоха. Жаль короля. Неплохо озвучена тема "проигранной войны Кольца". Эльфы ушли - и что осталось ... Грустно. Не страшно, а именно грустно до слез.

Зла не вижу, зла не слышу, зла с собой не ношу

Эльфы, которые разговаривают как ролевики, конечно симпатичные, но уже немного надоели. Сюжет хороший, но диалоги мешают воспринимать его как настоящий рассказ, а не как квенту.

Команда Мордора

Вот кто оказался в выигрышном положении - хоррора в Мордоре должно быть зашибись)

Поставщик ее величества

Наконец начался настоящий ужас)) Очень стильно написанный триллер "по мордорски". Понравилось, хотя немного запутался в персонажах.

Ночь в Дол-Гулдуре.

В принципе неплохо, хотя безымянные персонажи не вызывают никаких эмоций. Их не жалко, за них не переживаешь. Как фишки в компьютерной игре. Хотелось бы более четкой прорисовки характеров и хотя бы небольшой предисловия - кто, куда и для чего)

Двое ученых и десять орчат

Порадовало весьма и весьма. Триллер на основе известной считалки о десяти негритятах орчатах хорош по сюжету и исполнению. Назгулов я, правда. представлял себе несколько иначе, но субьективизм не является оценочным критерием. Лучшее произведение в выкладке - именно этот фик, единственное замечание относительно "черного юмора" - его здесь слишком много. Если бы еще немного сгустить атмосферу и побольше напугать - было бы совсем чудесно. Но все равно - респект

@музыка: нема

@настроение: покращення вже сьогодні

@темы: БПВ

---

Вправи лінивого розуму

Рефлексії втомленого Ноло

Намагався читати Шірлі Джексон. Не пішло. Хоча у неї дуже цікавий стиль, тягучий і уповільнений. Дібрався до місця, коли до Хілл-Хаузу приїздить пані професорова і вимагає собі найжахливішу кімнату в усьому будинку. Відчуваю, що бідна моя голівонька ще довго буде в неадекваті. Це ж треба, покинути якісний триллер на середині.
"І те, що рухалося тими коридорами, рухалося мовчки"
Реал потиху вертається до норми. З проблеми ми з дядьком вийшли, здається, з найменшими втратами. Ноут віддав у ремонт. Машина на ходу.
В планах райтерства - ще два тексти. А може і три.
Дуже хотілося сказати одній милій леді - не хаміть, Стьопа, в Ялті ще холодно У росіян є гарне таке слово "пыжится" Українською так красиво не описати душевний стан милої панни. От пыжится людина, надуває щоки - а сенс?
Згадав з цього приводу цитату з Кінгової "Долорес Клейборн" Злобний я Але цитатку не озвучуватиму, хоча тепер напевне вона спливатиме в пам'яті при кожній новій сутичці.
Якщо у мене така реакція, то хвала Богам - Ноло прийшов до норми. Здоровий сміх замінює флакон вітамінів)

@музыка: нема

@настроение: насмішило

@темы: особисте, літературне

---

Задоволено

Продовження світлового дня натякає на близькість весни.

@музыка: "А вже весна" фольк

@настроение: Посвітлішало

@темы: Особисте

---

Найстрашніші жахіття сезону

Голосование за нолдорские ужасы здесь)

lonely-mountain.diary.ru/p185562439.htm

Капитан нолдор вышел из реала, и наконец додумался вывесить агитацию)

Почитать ужики можно здесь nolofinve-zp.diary.ru/p185537981.htm

@музыка: Ой, ти. Галю, Галю молодая... Фольк з елементами хоррора

@настроение: покращення уже сьогодні

@темы: БПВ

---

З листів Толкіна Дж. Р. Р.

19.02.2013 в 18:10

Пишет  дорогой Эсме:

Отрывки из писем Толкина.

+

Из письма к Эдит Брэтт 2 марта 1916

Нынче вечером, пока за окном моросит мерзкий дождик, взялся перечитывать старые лекции по военному делу; через полтора часа соскучился. Добавил штрих-другой к моему дурацкому языку фэйри — к вящей пользе последнего.
Меня частенько страх как тянет поработать над ним, а я себе не позволяю; я его, конечно, ужасно люблю, но уж больно ненормальное это хобби!
*
(обсуждение суперобложки "Хоббита", нарисованной Толкином)

При переделке весь рисунок возможно уменьшить — если, конечно, вы сочтете, что руны смотрятся привлекательно. Хотя смотрятся они очень даже волшебно, на самом деле надпись означает: «Хоббит, или Туда и обратно; хроники путешествия длиною в год, составленные Бильбо Бэггинсом; воспроизведенные по его мемуарам Дж. Р. Р. Толкином и опубликованные издательством «Джордж Аллен энд Анвин»...

*
15 октября 1937

Мне пришла по почте открытка — надо думать, ссылка на рецензию в «Таймc», — в которой было всего четыре слова: sic hobbitur ad astra.

*
033 К Ч. А. Ферту, «Аллен энд Анвин» 31 августа 1938

В последние два-три дня, испытав на себе благой эффект безделья, свежего воздуха и санкционированного пренебрежения своими прямыми обязанностями, я вновь взялся за продолжение к «Хоббиту» — за «Властелина Кольца». История двинулась вперед — и совершенно выходит из-под контроля. Она достигла уже примерно главы VII — и стремится дальше, к каким-то абсолютно непредвиденным целям. Должен признаться, на мой взгляд, в отдельных местах и в некоторых отношениях эта книга получается куда лучше предыдущей; но это вовсе не значит, будто я считаю ее более подходящей и более приспособленной для соответствующей аудитории. Хотя бы потому, что она, как и мои дети (а все права, безусловно, за ними) изрядно «повзрослела». Могу лишь сказать, что мистер Льюис (рьяно поддерживающий меня в «Таймc» и «Т.Л.С.») уверяет, будто в полном восторге. Если в ближайшие две недели погода продержится дождливая, возможно, мы продвинемся еще дальше. Вот только история эта не из тех, что читают детям на ночь...

*

Я сделал открытие, что «легенды» зависят от языка, к которому принадлежат; но также и живой язык в равной степени зависит от «легенд», которые передает посредством традиции. (Например, что греческая мифология куда больше зависит от удивительной эстетики ее языка и, следовательно, номенклатуры, и куда меньше — от содержания, нежели люди осознают; хотя, конечно же, зависит и оттого, и от другого. И vice versa. Воляпюк, эсперанто, идо, Novial и т. д., и т. п. — все они мертвы, куда мертвее древних, вышедших из употребления языков, потому что авторы их так и не создали легенд на эсперанто.) Так что, хотя, будучи филологом от природы и по роду деятельности (пусть и таким, что в первую очередь интересуется эстетикой, нежели функциональными аспектами языка), я начал с языка, я втянулся в придумывание «легенд», обладающих сходным «вкусом».

*
Но я так полагаю, что квенди этих преданий, по сути, имеют мало общего с европейскими эльфами и фэйри; и если бы от меня потребовали рационалистического объяснения, я бы сказал, что на самом деле они олицетворяют собою людей, наделенных многократно увеличенным эстетическим и творческим потенциалом, большей красотой, более долгой жизнью и благородством.

*
Из письма к Майклу Толкину 6—8 марта 1941

...Смерть: то, что в силу божественного парадокса обрывает жизнь и отбирает все и, тем не менее, заключает в себе вкус (или предвкушение), в котором, и только в нем, сохраняется все то, что ты ищешь в земных отношениях (любовь, верность, радость) — сохраняется и обретает всю полноту реальности и нетленной долговечности, — то, к чему стремятся все сердца.

*
Из письма к Кристоферу Толкину 29 ноября 1943

Как бы то ни было, Человеку должно изучать что угодно, кроме Человека; а уж самое неподобающее занятие для любого и даже святых (они-то, по крайней мере, соглашались на него с крайней неохотой) — это распоряжаться Другими людьми. На миллион человек не найдется ни одного, кто бы подходил для такой роли, а уж менее всего — те, что к ней стремятся.

*
Из письма к Кристоферу Толкину 18 апреля 1944

Да позволят мне цензор (и ты) процитировать древнего английского поэта, — а я не могу избавиться от мысли, что эти строчки куда уместнее в обращении отца к сыну, нежели в речах юного Беовульфа (примерно твоего возраста), к седобородому Хродгару! Úre æghwylc sceal ende gebidan worolde lífes: wyrce se þe móte domes ær déape («Для каждого из нас со временем жизнь в этом мире окончится; пусть тот, кто сможет, стяжает славу, пока жив»). Холодный, суровый совет; во многом зависит как от «того, кто сможет», так и от того, что подразумевать под «dóm».

*
До чего же все это глупо! — а война умножает глупость на 3, а затем возводит во вторую степень: так что драгоценные дни человека подчиняются формуле (3x), где х=стандартная человеческая бестолковость (и это прескверно).

*
К Кристоферу Толкину 30 апреля 1944

Все явления и все деяния обладают значимостью сами по себе, помимо «причин» и «результатов». Ни один человек не в состоянии оценить, что на самом деле происходит в настоящем sub specie aeternitatis /*С точки зрения вечности (лат.)*/. Знаем мы только то (в значительной степени по собственному опыту), что зло пускает в ход громадные силы и с неизменным успехом — да только тщетно; оно лишь подготавливает почву, на которой пустит ростки нежданное добро. Так оно происходит в общем и целом; так оно происходит с нашими собственными жизнями...

*
Из письма к Кристоферу Толкину 6 мая 1944

Ибо мы пытаемся победить Саурона с помощью Кольца. И даже преуспеем (по крайней мере, на то похоже). Но в качестве расплаты, как ты и без меня знаешь, мы наплодим новых Сауронов, а люди и эльфы постепенно превратятся в орков. Не то чтобы в реальной жизни все это настолько очевидно, как в придуманной истории; да и с самого начала на нашей стороне орков было немало..... Ну, вот тебе, пожалуйста: ты — хоббит среди урукхаев. Так поддерживай в сердце неугасимый хоббитский дух и думай о том, что все истории таковы, если посмотреть изнутри. А ты попал в легенду и впрямь великую!

*
На сцене возник новый персонаж (честное слово, я его не придумывал; он мне, по правде говоря, и не нужен был вовсе, хотя и пришелся весьма по душе; но вот, откуда ни возьмись, явился и отправился бродить по итилиэнским лесам): Фарамир, брат Боромира — и теперь он оттягивает «катастрофу», распространяясь на тему истории Гондора и Рохана (и рассуждая, несомненно, очень здраво, о воинской славе и славе истинной); но если он намерен продолжать в том же духе и дальше, придется ему по большей части переселиться в приложения: туда уже отправился прелюбопытнейший материал о табачной промышленности у хоббитов и о языках Запада.

+ новые

*
К Кристоферу Толкину (микрофильмированное письмо) 25 мая 1944

Да, я считаю, что орки — создания не менее реальные, нежели любое порождение «реалистической» литературы: твои прочувствованные описания воздают этому племени должное; вот только в реальной жизни они, конечно же, воюют на обеих сторонах. Ибо «героический роман» вырос из «аллегории»; и войны его по-прежнему восходят к «внутренней войне» аллегории, где добро — на одной стороне, а всевозможные виды зла — на другой. В реальной (внешней) жизни люди принадлежат к обоим лагерям: что означает разношерстные союзы орков, зверей, демонов, простых, от природы честных людей и ангелов. Однако ж весьма важно, кто твои вожди и не подобны ли они оркам сами по себе!

*
К Кристоферу Толкину 7 июля 1944

Мне особенно запомнились твои замечания насчет скользящих в воздухе ласточек. В этом — самая суть, не так ли? Вот — безысходная трагедия всех машин, как на ладони. В отличие.от искусства, которое довольствуется тем, что создает новый, вторичный мир в воображении, техника пытается претворить желание в жизнь и так создать некую могучую силу в этом Мире; а ведь на самом деле подлинного удовлетворения это ни за что не принесет. Трудосберегающие машины лишь порождают труд еще более тяжкий и нескончаемый. А к этому врожденному бессилию тварного существа добавляется еще и Падение, в силу которого наши изобретения не только не исполняют наших желаний, но обращаются к новому, кошмарному злу. Так мы неизбежно приходим от Дедала и Икара к Тяжелому Бомбардировщику.

*
К Кристоферу Толкину 23-25 сентября 1944

Вот в местной газете была основательная такая статья, которая на полном серьезе призывала к последовательному уничтожению всей германской нации: дескать, после военной победы иной образ действий просто немыслим; потому что, изволите ли видеть, немцы — они что, гремучие змеи, и в упор не видят разницы между добром и злом! (А как насчет автора?) Немцы столь же вправе объявлять поляков и евреев подлежащими уничтожению паразитами и недочеловеками, как мы — выбирать для этой цели немцев; иначе говоря, ни малейшего права у нас на это нет, что бы они ни натворили. Разумеется, здесь все еще ощущают некоторую разницу. На статью был ответ; ответ тоже напечатали. Вульгарный, Невежественный Хам пока еще не сделался большой шишкой; однако ж на этом родном зеленом острове у него на это куда больше шансов, нежели прежде.

@музыка: К. Єрофеєв Місто

@настроение: покращення уже сьогодні

@темы: сильмовське

---

Безсонне

Добрі люди читають вночі Гомера, а я Лавкрафта...

@музыка: нема

@настроение: швидше невеселе

@темы: білочки

---

Жахалочки від нолдор Белеріанду

18.02.2013 в 06:58

Пишет  нолдор белерианда:

"Воинство нолдор Белерианда" - хоррор, 4

Название: Стража
Размер: драббл (600 слов)
Персонажи: НМП,

спойлер

Фингон
Категория: horror
Рейтинг: G
Примечание: Цикл "Эдайнские сказки"

Бежит Орхальдор, бежит к северным горам, а позади погоня вьется – лают собаки, улюлюкают их хозяева, вастаки-пришельцы. Не терпят они вольный народ, что еще таится в горных пещерах, последних свободных детей Хадора. Хотят накинуть им на шею арканы, поволочь за собой в селения, заставить работать за тухлую похлебку и дырявую крышу.
Не хочет такой судьбы Орхальдор. Уж лучше бы лежать ему в Кургане Убитых, где покоятся его собратья по оружию – говорят, не смеет ступить туда орочья нога, и зеленеет курган травою посреди черной равнины. Да не задалась судьба – когда выходило войско, трепала Орхальдора-воина злая лихорадка, и остался он дома, а когда выздоровел – уже вовсю хозяйничали вастаки в Дор-Ломине. Нет больше у Орхальдора дома – лишь черные головешки, нет больше семьи и родичей – лишь трупы, нет больше надежды – кроме той, чтобы умереть не рабом, а с оружием в руках. Но не дадут умереть – накинут аркан и скрутят, потому бежит Орхальдор, бежит изо всех сил на север.
Бежит он в место страшное, зачарованное. Вон белеют на склоне гор развалины крепости – могучей крепости короля Фингона, что зовется Крепостью Источника. Боятся вастаки ее, ибо верят, что живут там духи демонов огненноглазых, как зовут они эльдар. Боятся ее и дети Хадора – ибо тех, кто осмеливался зайти в то место, храбрейших из храбрых, находили после мертвыми, а на лицах у них застывала улыбка - мертвый оскал.
Боится Орхальдор умереть, но еще больше боится рабского аркана. Потому укрывается он в белых развалинах, а вожак погони поворачивает обратно и говорит он своим охотникам: «Увы! Не раба обретем мы здесь, а лишь мертвое тело».
Страшно Орхальдору в погибшей крепости, идет он, оглядываясь, ожидая появления ужасных чудовищ. Село уже солнце, и самое время появиться им.
И верно! Вот за ближайшим поворотом шаги слышатся – тяжелые, так никогда не ходят живые. Вот из-за поворота свет призрачный струится – так никогда не светят лампы живых.
Чу! Вот и призрак-мертвец появился – страшные ожоги на теле, и голова расколота смертельною раной.
Оробел Орхальдор, но стоит он твердо, прямо – вот пришла за ним смерть, но всё же лучше она, чем рабская жизнь.
Остановился призрак, а Орхальдор смотрит на сине-серебряные одежды и звезду на щите и кланяется низким поклоном:
«Привет тебе, мой король!»
«Привет и тебе, воин моего войска!» - наклоняет голову призрак. И вынимает из ножен сияющий меч.
Содрогнулся Орхальдор – вот и смерть его пришла, ведь не питают мертвые к живым приязни, да не про него был тот меч. Из щели в камне, шипя, выползла змея, страшная, черная, и веяло от нее таким холодом, что понял Орхальдор – не простой это земной аспид, даже из самых ядовитых. Сверкнул меч призрака – и отрубил голову твари, а тело ее рассеялось черным дымом.
«Что это было, король мой?» - спросил живой, а мертвый ответил:
«Слуга Моргота, что нес людям в этой земле неисчислимые беды – лихорадку, мор и чуму. Мертвый – не могу я сражаться с живыми врагами, но такие твари мне как раз по плечу. И потому стою я на страже вместе со своим войском».
Указал за спину себе призрак, и Орхальдор увидел других мертвецов – были среди них эльфы и люди, те, кого находили в этих развалинах мертвыми. И понял тогда всё Орхальдор, а король-мертвец сказал ему:
«Не причиняю я зла живым, так что не бойся, воин! Уйдешь ты отсюда невредимым, как и пришел».
Рухнул на одно колено Орхальдор и сказал:
«Не смог послужить я тебе живым – послужу мертвым. Прими меня в стражу свою, о король!»
Покачал король-мертвец головой:
«Не след детям Эру отказываться от жизни самим, но не могу я отказать тебе в просьбе».
И коснулся он своим призрачным мечом плеча смертного воина, и упало его тело на землю, и встал за плечом короля-призрака еще один призрак-воин.
А на лице мертвеца застыла счастливая улыбка.


Название: Темнота и тишина
Размер: драббл (929 слов)
Персонажи: НМП
Категория: horror
Рейтинг: PG-13

Он ковылял по узкому каменному коридору, задыхаясь от страха и усталости. Когда несколько часов назад очередной удар кирки проломил в стене шахты дыру, пахнувшую ему в лицо иным воздухом, воздухом свободы, он, не раздумывая, протиснулся туда. Всё, всё, что угодно, только не рабский труд во славу Моргота, не отвратные морды орков-надсмотрщиков, не их дубинки и бичи!

Всё, что угодно?

Пройдя с десяток фатомов, он уложил свои кандалы на камень и ударил по ним прихваченной киркой. К несчастью, один из неловких ударов пришелся по ноге, и теперь он прихрамывал.

Но хватятся его нескоро. Пока рабов соберут из всех шахт, пока пересчитают, пока найдут пролом… Он успеет уйти далеко.

Воздух с присвистом вырывался из пересохшего горла. Сердце от страха колотилось так, что он, кажется, мог слышать его удары… Уж не говоря о том, что их слышат все вокруг. И прежде всего – орки и волки, уже отправившиеся в погоню. Они найдут его по кровавому следу. Они догонят его.

Мертвая тишина пещер нарушилась слабым шумом шагов позади. Погоня! Он пришел в ужас, попытался идти быстрее – и не смог, схватил камень – и выронил. Бесполезно, всё бесполезно! Взгляд его панически заметался по сторонам и вдруг выхватил темную дыру в стене, небольшую – едва-едва протиснуться. Вот оно – спасение!

Из последних сил он продирался по узкому ходу, каждое мгновение ожидая услышать позади преследователей. Глупо, как всё глупо… и как безнадежно.

Один раз он испугался, что застрял, но всё же сумел протиснуться, а дальше лаз стал расширяться, и он немного успокоился. Может быть, ему удастся ускользнуть. Может быть…

Но Валар, видно, хотели лишь посмеяться над ним. Лаз закончился глухой стеной. Он стиснул зубы, чтобы не испустить горький стон разочарования, и замер, прислушиваясь. Тихо. Мертвая тишина. Кажется, ему лишь показалось…

Показалось?

Он осторожно пополз назад, теперь двигаясь вперед ногами. Камни обдирали его бока и спину, на стенах оставались кровавые пятна. Но ему удалось проползти совсем немного, когда пол и стены ощутимо затряслись.

Землетрясение! Они часто бывали здесь, подле огненного Тангородрима. Каждый раз, когда одна из его вершин извергала пламя, окружающие горы тряслись, будто в лихорадке.

Землетрясение! Надо побыстрее выбираться из этого лаза, могущего стать ловушкой…

Поздно! Впереди послышался грохот рушащихся камней, и через несколько дюймов он ощутил ногами новую каменную стену.

Обвал. Несколько мгновений он просто лежал, без единой мысли в голове. Разум искал спасения в бездумье, не желая признавать очевидного. Потом он толкнул камень в безумной надежде. Вот, сейчас он покатится вперед, открывая ему дорогу, сейчас…

Тщетно. Камни впереди не поддавались никаким усилиям. Он толкал и толкал, сбив ступни в кровь, но это было так же безнадежно, как пытаться обрушить весь Тангородрим. Обессилев, он затих, лишь дыхание судорожно вырывалось из груди.

Оставалась лишь одна, крохотная надежда. Он снова пополз головой вперед, туда, где был тупик. Быть может, он ошибся? Быть может, там можно пробраться – так или иначе?

Слабая надежда умерла, не успев даже толком родиться. Крохотные трещины и щели в стене были – он чувствовал слабые дуновения воздуха снаружи. Но пробить эту стену голыми руками было невозможно. Понадобилось бы полсотни сильных ударов кирки – не меньше, он чуял это всем своим естеством нолдо-рудокопа. Но где кирка? Брошена перед его паническим бегством в этот лаз, ставший ловушкой… Дурак, десять, сто раз дурак!

Ужас захлестнул его, затопил с головой, и он принялся царапать камень яростно, как животное, пытающееся выбраться из клетки. И так же глупо и бессмысленно.

Затих. Пальцы нестерпимо болели – из-под содранных ногтей сочилась кровь. Эта боль немного отрезвила его. Надо думать. Думать, как выбраться из смертельной ловушки.

Железо у него всё-таки было. Обрывки оков на ногах. Но до них не дотянуться, не достать рукой – в этой крохотной пещерке он не может даже согнуть ноги. О, он нескоро умрет здесь! Воздух проникает снаружи… его убьет жажда…

Или…

Или…

Мысли начали путаться. Толща гор давила на грудь, темнота черными волнами потихоньку накатывала на разум, отъедая кусочек за кусочком, как прилив медленно, но неотвратимо пожирает берег. Но стоит ли держаться за здравый рассудок? Безумие подарит ему отдых…

На что похоже безумие?

На черный водоворот, что жадно всасывает в себя любую искорку света, любую здравую мысль рассудка. Он терзает и перекручивает, калечит и ломает…

Нет!

Нет!

Лучше уж смерть… простая честная смерть.

Он тихо заплакал, потом зарыдал громче, завыл в голос. Звук эхом отразился от слишком близких стен и чуть не оглушил его. Он замолк, дрожа всем телом.

Тишина затопила уши. Мертвая, безжизненная тишина, тишина глубоких подземных туннелей, где нет ни зверей, ни насекомых, и даже вода – где-то там, выше. Ни плеска, ни капли, ни ветра, ни вздоха…

Нет!

Ничего…

Темнота…

И тишина…

Темнота…

Тишина…

Грудь сдавило, будто стальным обручем. Воздух едва проникал в легкие и даже выходил из них с трудом. Сейчас он перестанет дышать… Сейчас…

Нет… Не получается. Лишь мучение – не избавление.

Темнота.

Тишина.

Темнота.

Безумие пожирает берег разума, черный водоворот ждет его.

Ти… нет-нет!

Слабые звуки снаружи. Удары… голоса.

От нахлынувшей радости он потерял сознание.

***

- Недалеко убежал, голубчик…

- Дохлый?

- Да нет, теплый еще!

- А нахрен его вытаскивать? Здесь нет выхода. Пусть бы и подох тут. Всё равно уже никуда не годится…

- Дурак ты, Харш! Мы еще повеселимся… Да и другие должны видеть.

***

Он не обращает внимания на пинки и удары. Он понимает, что скоро умрет, он уже почти умер там, в темноте и тишине, слабая связь души и тела скоро порвется, даже если орки не поторопят смерть. Но он все равно улыбается. Он избежал темноты и тишины, и теперь ему не страшна любая казнь.

Любая?

Небольшое углубление в каменной стене. Его вталкивают туда, быстрыми ударами наспех вбивают цепи в стену. Один камень кладут на другой, скрепляя раствором…

Вопль такой силы, кажется, должен разрушить весь Тангородрим. Но он быстро смолкает.

Темнота.

И тишина.


Название: Девочка и оборотень
Размер: мини (1 383 слова)
Персонажи: Боромир, Андрет, Брегор, Бериль, Аэгнор и нечто ужасное
Категория: horror
Рейтинг: PG-13

Это были дни Долгого Мира, и об опасностях многие забыли, а многие и не ведали, что такое опасность.
Лес начинался тут же, за домом. Он был своим, родным и близким, в нем не боялась заблудиться даже детвора. Тех, кто уходил далеко, со смехом и пением приводили назад блуждающие авари, поющие эльфы, которые бродили по лесам, нигде не останавливаясь надолго.
Тень проникла в лес с порывами ледяного северного ветра в одну из необычайно холодных зим. Тень затаилась, сжалась, ей не было скучно, ей не казалось долгим ожидание. Время шелестело крупинками песка, не останавливаясь ни на миг.
Весной в Боромировом лесу исчез ребенок…
Это был мальчишка с отдаленного хутора, веселый и смелый, который любил дальние прогулки. А потому родители хватились его не сразу.
Боромир, потомок Беора и лорд-адан Дортониона, выслушав заплаканную хуторянку, собрал челядинцев и начал поиски.
То, что осталось от пропавшего мальчика, нашли на второй день. В могилу на хуторском кладбище опустили закрытый маленький гроб, к которому не подпустили родителей.
Летом дочь поварихи из дома Боромира была отправлена матерью в лес за грибами. Изуродованный труп молодой девушки был найден Боромиром и его людьми на открытой поляне совсем недалеко от селения. Что-то неведомое будто играло с людьми, забавляясь и ухмыляясь.
Стоя над погибшей, Боромир словно чувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Его инстинкты воина, отслужившего своё на рубежах Ард-Галена, говорили о том, что враг где-то рядом. Но рядом не было никого.
Своим троим детям Боромир строго-настрого запретил ходить в лес. И, конечно же, они его не послушали.
К озеру, где живут белые птицы, брата и сестренку уговорила отправиться Андрет, старшая и самая неугомонная дочь Боромира. Об этом озере знала только она одна, а ей рассказала о нем красивая, как звезда, эллет.
Брегор и Бериль очень хотели увидеть озеро, белых птиц и ласковую эллет. А потому троица проскользнула, незамеченная взрослыми, через дырку в ограждении и отправилась в лес.
Андрет уверенно шагала знакомой ей тропинкой и рассказывала братику и сестричке про красавицу, повстречавшуюся ей в лесу.
- Я готова была целый день слушать ее пение. Но она улыбнулась и велела прийти вечером. На ней было такое чудное платье, словно сшитое из кленовых листьев, и венец из рябиновых гроздьев.
Ладья Ариэн потихоньку двигалась по вечернему небу на запад. Темнело, но дети не боялись - их память не хранила рассказов о чудовищах, которые могут таиться в темноте. Был, правда, запрет отца на вечерние прогулки, но Боромир, щадя детей, не рассказал им подробно о том, что случилось в лесу.
Озеро блеснуло между деревьев, в нем отражался последний багряный блик.
- И где же прекрасная эллет? – спросил Брегор. - Тут нет даже птиц… А ты говорила – на озере лебеди.
- Она еще придет, - фыркнула Андрет, - и лебеди вернутся. Собери хворосту – мы разожжем костер и подождем ее.
- Мама будет сердиться, - несмело сказала Бериль, - за то, что мы тут так долго. И отец…
- Совсем недолго, - отозвалась Андрет, которая любовалась закатом, забыв про отцовские запреты, - леди сама приведет нас домой, она обещала.
Малыши успокоились. Костерок трещал, от него исходило тепло. Брегор встал и пошел за куст по своим, мальчишечьим делам.
Вопль, раздавшийся из-за куста, заставил девочек вскочить на ноги.
- Небось в крапиву сел, - буркнула Андрет, подражая матери, - ох уж эти детишки…
Брегор вылетел на берег, держа обеими руками штаны.
- Там… - прохрипел он, - там…
- Крапива? – спросила Андрет. - Смотреть надо.
- Там, в кустах…
Андрет сделала шаг к темнеющим зарослям.
- Не ходи, - закричал Брегор, - оно и тебя сожрет!
Андрет постучала по лбу согнутым пальцем и решительно направилась к месту, откуда только что выбежал ее брат. Она осторожно раздвинула кусты подобранной по дороге палкой, боясь наткнуться на крапиву, и выбралась на небольшую полянку.
Девочка уронила палку и зажала себе рот рукой, чтобы окончательно не перепугать малышей отчаянным визгом.
На поляне лежало то, что осталось от человека или от эльфа – в темноте Андрет не могла разглядеть погибшего. На ее счастье жуткие подробности гибели живого существа уже скрывала темнота, но сумеречный свет заката давал возможность увидеть, что трава усеяна ошметками плоти и забрызгана кровью.
Неподалеку раздался смешок, исполненный какого-то безумного веселья.
Андрет начала отступать. Она споткнулась о свою палку, осторожно наклонилась и взяла ее наперевес. Если бы девочка была одна, то, скорее всего, кинулась бы бежать с заполошным криком. Но в ее жилах текла кровь отважных Беорингов, и она помнила о малышах, которых сама привела сюда на погибель.
Нечто засмеялось снова, и в Андрет полетело что-то круглое. Девочка загородилась палкой, отбила страшный предмет и наконец-то кинулась бежать.
Брегор и Бериль, увидев в свете огня ее лицо и забрызганное кровью платье, громко разревелись.
- Тихо, - шикнула Андрет, - надо уходить…
Идти нужно было мимо тех самых кустов. Брегор трясся и не мог вымолвить от страху ни слова. Андрет посадила на спину плачущую Бериль, схватила брата за руку и кинулась к тропинке.
Тропинка исчезла. Лес сомкнулся перед ними, темный и жуткий. Андрет впервые почувствовала страх перед темнотой.
- Спокойно, - сказала она твердым голосом, - идем назад и отсидимся у огня до утра. Утром вернемся домой.
- А вдруг оно вернется? - прошептал Брегор.
- Оно уже давно ушло, - сказала Андрет, хотя совсем не была в этом уверена. – Сидим и ждем рассвета.
Но возле затухающего костерка уже темнела чья-то высокая фигура.
Брегор охнул, но Андрет присмотрелась и вздохнула с облегчением.
- Это моя эллет, - сказала она, - ой, надо ее предупредить. Пусть не ходит в лес, а посидит с нами. А утром отец с воинами отыщет чудовище.
Дети подбежали к костру, и Андрет улыбнулась своей знакомой.
- Госпожа, - выпалила она, - как я рада вас видеть. Здесь, в лесу, бродит зверь. Не волк и не медведь – их подле городища отродясь не было.
- Ч-чудовище, - добавил Брегор, выглядывая из-за плеча сестры.
- Побудьте с нами до утра, - сказала Андрет, - вместе не так страшно.
- А ты отважная, - сказала эльфийка ласково, - не побежала…
Что-то в ее голосе заставило девочку вздрогнуть.
- Я, пожалуй, открою тебе дорогу, - существо у костра хихикнуло странным безумным смешком, - беги. Одного из троих я отпускаю.
- Ч-чудовище, - прошептал Брегор, глядя, как меняется лицо женщины, на глазах превращаясь в звериную морду.
- Пусть лучше Бериль бежит, - сказала Андрет, пододвигаясь к костру, - она маленькая.
- А почему Бериль, - гнусаво спросила тварь, - почему не твой брат?
- Потому, что он мужчина, а я старшая, - отрезала Андрет, - и мы будем с тобою драться.
Брегор перестал дрожать и воинственно подтянул штаны повыше. Андрет поставила Бериль на землю и ловко выхватила из огня пылающую ветку.
Существо захихикало…
- Берегись! – звонко крикнул кто-то.
Андрет была настолько испугана и напряжена, что не услышала топота копыт. Стрела, длинная эльфийская стрела, свистнула у нее над головой, и существо взвыло от боли и ненависти.
Девочка метнулась в сторону, толкнув малышей на траву, но существо взмыло вверх на перепончатых крыльях и ухватило ее когтистой лапой.
От его зловонного дыхания Андрет затошнило. Из глаза чудовища торчала стрела с белым оперением.
- Р-разорву, - прошипело оно, - не подходи, эльф…
Когти впились девочке в плечи. Она взвизгнула и дернулась, пытаясь освободиться.
- А-а! – завизжал Брегор и вместо того, чтобы бежать, кинулся на чудовище с горящей веткой.
Он отвлек врага всего на миг, но этого мгновения было достаточно для второй стрелы…
Андрет упала на землю. Рядом корчилось в конвульсиях странное существо.
- Ты жива, малышка?
Певучий нежный голос – как и у всех Перворожденных. Эльда…
- Брегор, - прошептала Андрет, - Бериль…
- Живы, - успокоил ее эльф, - ты из града Боромира?
- Я его дочь, - сказала Андрет с гордостью, - а это мои брат и сестра.
- А я – его кано, - засмеялся эльф, - лорд Аэгнор, и еду к нему в гости.
- Что это было? – прошептала Андрет.
Эльф сдвинул брови.
- Порождение Тьмы, - сказал тихо, - удивительно, как оно могло добраться так далеко. Но погоди, девочка, я должен сделать еще кое-что. Возьми малышей и отойди в сторону. Тебе не нужно на это смотреть.
Через некоторое время эльф посадил младших детей на коня и двинулся от озера к лесу. За его спиной пылал огромный костер. Андрет шагала рядом с ним, не оглядываясь - ее глаза были прикованы к лицу золотоволосого командира дортонионской стражи.
- Почему ты так смотришь? – улыбнулся Аэгнор. - Не бойся, всё уже кончилось.
- Вы очень красивый, - сказала девочка, - очень…
Эльф засмеялся и погладил ее по растрепанным волосам

Название: Призрачный пес
Размер: мини (1 898 слов)
Персонажи: Келегорм (Тьелкормо, Туркафинвэ), Куруфин (Атаринкэ) и кто-то еще
Категория: horror
Рейтинг: PG-13

В Аглоновом проходе остался неизменным только ветер.
Крепость уцелела благодаря тому, что орки из-за природной лености не стали обрушивать стены. Впрочем, это нелегко было бы сделать – тяжелые камни, добротно прилаженные друг к другу, сложно сдвинуть с места.
Куруфинвэ пнул ногой обломок ворот и усмехнулся жесткой неприятной улыбкой.
- Вот мы и дома, брат.
Турко на шутку не ответил. Он стоял, прислушиваясь к свисту ветра, и странная задумчивость, так не нравящаяся его брату, вновь возникла на лице светловолосого нолдо.
Воины их отряда рассыпались по крепости. Новые воины – не те, с которыми братья отступали до Нарготронда.
Впрочем, Куруфинвэ теперь это было безразлично. Время, когда он чувствовал себя превращенным в пепел, понемногу прошло. А сегодня утром, когда основное войско двинулось на Дортонион, Майтимо, прощаясь, улыбнулся и отпустил какую-то шуточку насчет того, что навоза, который придется выгрести из крепости, хватит для удобрения всех окрестных полей.
Старший заговорил с ним прежним тоном впервые со дня возвращения из Нарготронда. До того Майтимо был Нельяфинвэ – лордом и командующим. Но не братом.
«Простил, - подумал Куруфинвэ, - и хорошо, а куда ему было деваться. Мы ведь Семерка проклятых, а потому должны держаться вместе. К тому же, он ведь чувствовал, что мы были правы. По крайней мере в Нарготронде, а вот после… И какой барлог дернул меня за язык рассказать эту историю с синдэ и ее фири. Мог бы и солгать… Да нет – не мог бы, Майтимо солгать нельзя».
Он снова поглядел на брата. Турко прошел по двору и остановился на каменных ступенях, ведущих в башню. Он был таким же, как обычно в эти долгие месяцы – неестественно спокойным. Уверенным, даже улыбающимся – воины из Восточного Белерианда, которых Руссандол доверил братьям, сразу почувствовали, что они на войне, а не в охотничьих угодьях. Но обмануть он мог кого угодно, только не Атаринкэ, с которым не расставался с детства.
«Я вот не хожу, словно тень, - пробурчал Куруфинвэ, - а ведь мне тоже несладко. Сын остался в Нарготронде, эта история с фири… Пора бы уже Тьелкормо и излечиться от тоски. Ну, ничего – вот начнется большая драка, а ведь всё к тому идет…»
Последующие дни пролетели незаметно. Крепость действительно была загажена донельзя, и братья встречались только вечером, за походным ужином в Северной башне.
- Так воет ветер…
- Здесь всегда так, забыл уже? – Атаринкэ отпил вина и глянул брату в лицо. Отрешенный взгляд Турко блуждал по облупленным стенам с обрывками гобеленов на них.
- Ты не слышал – звук такой, словно воет пес…
Куруфинвэ вздохнул. Ну вот, еще и это… Он тоже очень долго привыкал к тому, что подле брата больше не лежал Хуан, положив большую голову на лапы.
Верность валинорских гончих, оказывается, имеет пределы…
Что сталось с собакой – братья не знали. После того, как Хуан бросился на бывшего хозяина там, в лесу, они больше не говорили о нем вообще.
- Это только ветер, Тьелкормо. Просто ветер.
Брат склонил голову и снова застыл в неподвижности. О чем он думал? О девушке, которая предпочла ему другого? Об их общем позоре? Об этом злосчастном псе?
Атаринкэ предпочел не спрашивать.
***
Оно приближалось по пыльному коридору, почти неотличимое от тьмы. Часовой, молоденький эльда, почувствовал это, но ничего не увидел.
Воин ходил взад-вперед по смотровой площадке северной башни, кутаясь в плащ, чтобы укрыться от порывов ветра. Высматривая опасность снаружи, он не ожидал опасности изнутри.
Оно скользило по лестнице – выше, выше… Наконец выбралось наверх. Юноша в плаще часового обмер, но все-таки схватился за меч.
Оно не дало ему даже вынуть оружие из ножен. Крик был заглушен воем ветра. А потом над крепостью пронесся еще один вой…
***
«Слышишь? Словно воет пес…»
Атаринкэ сел на походной постели. Теперь услышал и он. Но в крепости не было ни одной собаки – охотиться они не собирались, какая уж тут охота.
Феанарион поднялся и вышел из комнаты. К брату он решил не заходить, чтобы зря не тревожить. Рассказывать Турко о том, что он тоже слышал призрачный вой, было бы по меньшей мере неуместным.
Двор, когда-то любовно вымощенный отшлифованными плитами под его руководством, был пуст. Понемногу брезжил рассвет – солнце тут показывалось неохотно. И всё было покрыто тонким слоем пепла, который ветер принес с Анфауглита.
Эльда лежал на плитах в странной позе – отвоевавший несколько сотен лет Атаринкэ знал, что живые так не лежат.
Он подошел к мертвому и присел возле него. Взглянул на башню, нависавшую над ним привычной громадой.
Лицо погибшего часового было таким, словно он увидел нечто невыразимое. Куруфинвэ посмотрел на отремонтированные новенькие ворота, запертые на ночь, и нахмурился. Потом прикрыл погибшего плащом и пошел в караульню.
Пока эльдар готовились к погребению, Атаринкэ подозвал к себе Халлона и Ильфирина - единственных, кто остался с ними из того, первого гарнизона. Они были вестовыми и верными слугами его брата. Впрочем, их верность не подвергалась проверке: Халлон с Ильфирином не были в Нарготронде.
- Вы единственные, на кого я могу положиться, - сказал Курво и с радостью увидел на лицах воинов ту готовность к подчинению, которая напоминала блеск вынутого из ножен клинка. - Остальные не бывали в боях. Вы же...
- Ползком добрались до Химринга, лорд Куруфинвэ, - сказал Ильфирин с улыбкой, - вернее, это Халлон полз, а меня тащил на спине.
"Добрались до Химринга". Да, Атаринкэ вспомнил теперь, как Халлон испросил разрешения вернуться за смертельно раненным Ильфирином и спасти его или умереть вместе с ним. Турко разрешение дал, но оба воина так и не догнали отступавшее к Нарготронду войско.
- Я доверяю вам, - повторил Куруфинвэ,- потому и попросил вас обрядить погибшего. Вы видели это?
- Рану на горле? - спокойно спросил Халлон, - Она словно тень настоящей раны. Но она есть...
- Часовой упал с башни, - сказал Ильфирин, - но он был мертв до того, как коснулся земли. Ночью я слышал вой. Его многие слышали.
- Разговоры об этом пресекать, - приказал Феанарион, - но быть настороже. Поодиночке не ходить и то же самое растолковать остальным. Отдать такой приказ мы не можем, ведь тем самым придется признать, что в крепости есть нечто, не поддающееся разумению.
- Всё сделаем, - сказал Халлон, - не беспокойтесь, лорд Куруфинвэ.
Он замялся. Потом спросил тихо:
- Как там лорд Туркафинвэ? Он с нами почти не говорит…
- С братом всё в порядке, - сухо сказал Атаринкэ, - идите.
***
Смерть текла черными витками дыма по пыльным, неубранным коридорам, скользила дымоходами, и тогда свист ветра превращался в леденящий душу вой.
В крепости никто не спал. Согласно негласному приказу, эльдар ходили по переходам только группами, а на каждой башне дежурило сразу трое, а то и пятеро часовых.
Смерть скользила переходами – черный смерч с двумя багряными углями в середине. Трое только что сменившихся с поста эльдар торопливо шли по каменной галерее.
Сначала мимо них пронесся порыв ледяного ветра. Потом они увидели…
Вопль, раздавшийся с галереи, был таким жутким, что гарнизон оказался на ногах за какое-то мгновение. Атаринкэ, прибежавший одним из первых, успел увидеть лишь виток черного дыма, скользнувший в проем окна.
Трое воинов были мертвы. Не просто мертвы – разорваны в клочья.
- Мои лорды…
Один из воинов, десятник Эррон. Не просто бледный, зеленый, словно молодая трава. Впрочем, Куруфинвэ знал, что и сам выглядит не лучше.
- Надо уходить отсюда. Это… Это оттуда, из Ангамандо. Оно не успокоится.
- Меч его не берет, - сказал еще кто-то. – Погибшие успели достать оружие, но…
- Что тут думать, уходим! – звонкий голос сзади.
Атаринкэ прикусил губу. В те времена, когда он командовал собственным отрядом, такие слова были немыслимы, даже если бы их окружили валараукар. Молодежь из Восточного Белерианда… Охотники и добрые приятели Амбаруссар… Близнецы поехали с Майтимо, оставив этих эльдар охранять крепость. Конечно, воины что-то да знают о его, Куруфинвэ, стыде и позоре. Об их с братом общем стыде и позоре. Вдвоем проиграть схватку фири… Лишиться ножа и коня… Девица-синдэ выбрала смертного себе в спутники… Собака и та сбежала…
О каком подчинении может идти речь? Они просто уйдут – уйдут все, разве что за исключением Халлона и Ильфирина. И Майтимо, вернувшись, увидит пустую крепость… Уговаривать? Нет сил, нет той правоты в голосе, которая завораживала раньше эльдар, которая заворожила нарготрондцев.
- Желающие могут убираться вон!
Атаринкэ вскинул голову. О, как давно он не слышал этого голоса.
- Трусы и предатели могут убираться вон! – повторил Тьелкормо с ядовитой насмешкой. – Прямо сейчас и сию минуту. Пусть останутся только храбрецы, которые завтра засвидетельствуют, что я, Туркафинвэ Феанарион, лично прикончил страшилище.
Он вырвал из ножен клинок.
- Слышишь меня, тварь? Я, сын Феанаро, тебя вызываю! В полночь на этом же месте я отправлю тебя в небытие!
Громовой рык пса раздался откуда-то сверху. Кто-то вскрикнул.
- Да, ты услышал! – сказал Тьелкормо, улыбнувшись. - В полночь, тварь. Я буду ждать.
Он обернулся к сбившимся в кучку эльдар.
- Так кто сегодня уйдет из крепости?
Тишина была ему ответом.
- Похороните погибших, - сказал лорд уже без гнева, - и больше в этой крепости никто не умрет.
Атаринкэ, несмотря на всю серьезность положения, просиял радостной улыбкой.
***
- Но это самоубийство, - уже в который раз повторял Куруфинвэ, помогая брату одеваться. Тяжелая стеганая куртка делала Турко неповоротливым и непохожим на себя. - Я думал, что в роду Финвэ только один безумец – дядюшка Нолофинвэ.
- Это не Моргот, - усмехнулся Тьелкормо, - это только пес Моргота.
- Ты думаешь…
- Я уверен. Ходят слухи, что Кархарот погиб в Дориате, прикончив перед тем нашего фири. И это он принес туда Сильмарилл, которым теперь похваляется Тингол. В своем желудке.
- Думаешь, потому его дух…
- Может и потому. На что способны Камни, по-моему, до конца не знал и отец.
- Но если это дух, то его нельзя убить.
- Но можно изгнать, - Турко намотал на руку цепь из митрильного серебра. Эту цепь они с братом ковали целый день, собрав всё, что было у воинов – ножи, кольчуги гномьей работы. Магический огонь, который эльдар-кузнецы называли Феанаровым пламенем, превратил филигранную работу союзников из Белегоста в цепь и собачий ошейник с шипами.
- Я с тобой, - сказал Куруфинвэ.
- Оставь, - Тьелкормо усмехнулся прежней бесшабашной улыбкой, - я справлюсь.
Но Атаринкэ все-таки пошел. Он занял место в оконной нише и на всякий случай приготовил арбалет. У стрел были наконечники из митрила. Сработает это или нет, Куруфинвэ не знал, но очень на это надеялся.
Вой раздался ровно в полночь. Черная тень пронеслась галереей, обретая очертания огромного пса. Глаза его горели рубиновым огнем.
- Иди сюда, - сказал Турко. Он стоял, прислонившись к стене, и улыбался так, что мог напугать даже зверя, - иди сюда… пес.
Пес заворчал. И прыгнул.
Атаринкэ спрыгнул вниз, не решаясь стрелять. Пес и его брат слились в одно. Призрак уже не выглядел собакой – перед Куруфинвэ крутился смерч, в котором почти не было видно эльда. Потом Турко отлетел в сторону и ударился о стену. Цепи из рук он не выпустил, но призрак был сильнее и мотал его из стороны в сторону. Второй Феаноринг спустил арбалет, и… стрела со звоном ударилась о камни пола.
Прежде, чем Курво успел сообразить, что делать дальше, призрачный пес высвободился из митрильного захвата и собрался для прыжка. Его брат, раненый или оглушенный, сидел на полу неподвижно.
Призрачный пес триумфально рыкнул. Прыгнул… Но не долетел.
Из воздуха возникла еще одна тень. Серебристо-белая… И сплелась с черной в один жуткий клубок.
Атаринкэ не знал, сколько прошло времени. За какой-то долгий мучительный миг черная тень съежилась, сжалась и исчезла. Цепь из митрила звякнула о камни.
Феаноринг хотел броситься к брату, но не смог сделать и шага. Ибо белая тень соткалась в знакомый облик огромного пса.
Пес скользнул к Тьелкормо, лизнул ему руку, облизал лицо и исчез россыпью серебристых звезд.
Куруфинвэ наконец-то обрел возможность двигаться и кинулся к брату.
- Ты не ранен?
Тьелкормо улыбался, и в глазах его мерцал давно забытый ими обоими свет.


Открыть все тэги MORE в этом посте

@музыка: Нема

@настроение: Читайте і бійтесь))

@темы: БПВ

---

Про долю пропащого Ноло

18.02.2013 в 06:40

Пишет  riweth:

Всю жизнь боялся встречи с темнотой,
Хотя темна была его квартира.
Встречался не как надо и не с той,
Работал от забора до сортира.
И умер, как и жил, не мельтеша.
На небе ясно духам и планетам,
Что в глубине души он был поэтом.
Но кто там знает, что в тебе душа?

@музыка: Нема

@настроение: Робота дійсно що.... від забора до цього самого.

@темы: Поезія