Жадан. Ностальгічне.

***
Я брав за живе,
я служив у вдв,
перегонив через Чехію побиті беемве.
В мене віза германська,
віра християнська,
тьолка із Антверпена й партнери із Бердянська.

Податковий прес,
бізнесовий інтерес,
поморочені розборки з чуваками з мчс.
Депозити в банках
на підроблених бланках.
Хтось сидить на біблії, хтось сидить на транках.

Сніг на гілках,
імена в записниках,
після всього залишається три штуки на руках.
Пробити по базі
номери на камазі,
і валити до Берліна з пересадкою у Празі.

Нічні прогони,
залізничні перегони,
два п’яних капітана з міністерства оборони.
Рвались до бою,
потім бились між собою.
Цікаво, хто їм довіряє їхню табельну зброю?

Кров на траві,
шита рана по брові,
дві навиліт вогнепальні і чотири ножові.
З прохідних дворів
від місцевих оперів
до гарячих горизонтів і південних морів.

Поштові пакунки,
можливі порятунки,
мінтовські понти, заморожені рахунки,
рвані берці,
родичі в Америці –
Важко прожити з чесної комерції.



Динамо Харків

Зима видається занадто довшою,
ніж того треба. Мітиш підошвою
межі відлиги, що суне тужаво
на прикордонні райони держави.
Крапле дощ — терпка сукровиця
з Господнього тіла. Тьмяніють лиця.

Міста порожніють. Йдучи по лезу
свого виживання, залишки плебсу
кидають квартали скніти в ремонті,
і сон довірливо шепче дрімоті:
вимри, кохана, зроби то хутко —
не стане дзвонів твоєму смутку.

Птахи обирають вирій, що згодом
стає перманетний. Зрощені голодом
лишаються діти — сварливе завтра
старої республіки, оскільки варта
давно розгубила багнети й набої,
крімо того, лишаємось ми з тобою.

В розбитих будинках скалічений Каїн
шукає вцілілі речі. Камінь
в підмурках Вітчизни хиріє. Натомість
тверднуть дерева, гусне свідомість,
і час іде, як загиблий вояк
в чергову атаку, тобто — ніяк.

***
І коли відлига зупиниться на горбах,
і коли дерева стоятимуть в темних снігах,
свіжий стишений вітер, зірвавшись від узбережжя,
доторкнувшись, відчує тепло на її губах.

Її шкіра світла, мов срібло у молоці,
ніби втома, яка приходить наприкінці,
мов зимова ріка, засипана зорями й снігом,
вздовж холодного русла якої стоять мерці.

Але вже минув цей гіркий листопадовий ріст,
просування снігу в темінь грудневих міст,
ці потоки повітря й води на нічних причалах,
нетривкої застуди ламкий невідчитаний зміст.


Це вже потім, коли тумани дійдуть сюди,
затопивши мости й лункі приміські сади,
вона стане щось говорити про чорні притоки,
про човни в снігах, важкі від хиткої води.

Через те, що всі промовлені нами слова,
переплетені між собою, як вереснева трава,
і за всім, промовленим нами, вже проглядає
збитий подих вологи, музика горлова,

залиши при собі ці повітряні ями тепла,
цю легку недовіру, що вперто її вела –
і коли вона зупинялася й завмирала,
і коли її не було,
і коли була.

@темы: поезія

---

ОЕ - нова пісня

Символіка-то наша - на монеті усміхнене сонце і "чорне сонце" Дажбожого гніву.

@темы: українське, кліпи

---

Зимове

25.04.2015 в 22:56

Пишет  Klod:

ku-bo.livejournal.com/529111.html

Не доверяя выжившим, хоть больше в общем некому
боясь остаться с мыслями опять наедине
глазами глядя в прошлое под сомкнутыми веками
с мечтами о несбыточном и снами о войне
идет троллейбус городом и фонари качаются
с вокзала на конечную последний поздний рейс
и человек с войны с войной под сердцем возвращается
и двери открываются и холод от дверей

@темы: поезія

---

Не боятись того, що вганяє в страх...

***
Старші питають Фому:
«Скажи, Фомо, чому
ти кожного разу будуєш церкву,
а отримуєш на виході
чергову тюрму?

І сидиш в цій тюрмі,
де навіть слідчі німі,
чекаючи, що зійде те, що не сіяв
у мерзлому ґрунті по довгій зимі.

Скажи, Фомо, чому
ти готовий вірити будь-кому,
але не хочеш слухати власного серця,
яке переганяє цю лють німу?»

А Фома відповідає так:
«Вважайте, що я останній мудак,
але так як ви несете свою віру,
хіба що вбитих виносять
під час піхотних атак.

Ви ж не думаєте взагалі,
як нам виглядати на вашому тлі,
як після вас нам лишатися жити,
тим більше – як нам лежати в землі.

Ось ви за ним ідете,
спів його тихий, а волосся густе,
але як йому вірити, коли я знаю,
що з цього каміння нічого не зросте?»

«Та ладно, – кажуть старші, – Фомо,
а для чого ми тут стоїмо?
Для чого зазираємо йому в обличчя
з надією, наче сліпі в трюмо?

Думаєш, нас не вбиває,
скільки розпачу містять його слова,
як він однім дарує віру,
а іншим лише громадянські права?

Просто, Фомо, не бійся, не бійся.
Страх у серці – найжорстокіший вбивця.
Страх позбавляє тебе любові.
Він не боїться – і ти не бійся.
Страх не лишає тобі надії,
він діє на того, на кого діє.
Страх – це не пам’ять про те, що минуло,
А відсутність віри в майбутні події».

«Ладно, – говорить Фома, –
віра ніколи не приходить сама,
віра – як форель, на яку полюєш
і тримаєш по тому руками обома,

Хай тепер б’є хвостом,
лускою зблискує над блок-постом.
В мене є лише те, що я тримаю в долонях.
Так само ось із вашим Христом.

Ви самі вірите лише тоді,
коли він втішає вас у біді.
Легко вірити, коли з вами поруч
хтось радиться з мертвими і ходить по воді».

А старші кажуть: «Фомо,
а з чого ми живемо?
З того, що небо працює, мов машина,
і в надійних руках аварійне кермо.
Ти теж можеш вірити, Фомо, вір,
оскільки жоден демон і жоден звір
не позбавить тебе твого права на віру,
доки ти маєш мову і зір.

Говори про довгі жнива,
про почуті підлоти і побачені дива.
Неважливо, чи при цьому хтось тебе почує,
головне, чи знайдеш ти потрібні слова».

І старші стоять над ним,
діляться справжнім і головним,
говорять, як глухонімі зазвичай
говорять із іншим глухонімим.

Протягом довгих років
життя половлює боржників
і робить із атеїстів та клерків
місіонерів та чоловіків:

йти в одній із ватаг,
писати знамення на прапорах,
вірити в те, у що насправді не віриш,
не боятись того, що вганяє в страх.

Сергій Жадан

@темы: поезія

---

Улюблене

@темы: українське, кліпи

---

а хай йому трясця

23.04.2015 в 18:13

Пишет  Viperidae Crotalus:

@темы: українське

---

Арфінги

Фінрод

Артаресто

Ангарато

Айканаро

Артаніс

Не Арфінг, але друг родини. Одним словом Келебрімбор)

@темы: сильмовське

---

Питаннячко

Полаявся з одним імперцем на тему кріпацтва в Росії.
В зв язку з цим виникло питання - а чи були книги, де кріпацтво зображують ідилично, або хоча б так, як в романі Мітчел "Розвіяні вітром"? Ясна річ, що якщо подібні і були, то після революціі їх не перевидавали, а я ніколи не копав так глибоко.
А цікаво було б почитати щось подібне - для загального розвитку.

@темы: літературне

---

І ще трохи музики

@темы: українське, кліпи

---

Позивний - "Піаніст".

@темы: українське, кліпи

---

Неморальне

Власне - це не тільки мої думки. але треба їх висловити.
Не знаю, хто вигадав сам термін "гібридна війна", але найпаскудніша з її варіацій - російська. З оцим ось - "нас тут нєт". Зрештою ми всі знаємо про участь американців у корейському, вьєтнамському та десятках інших конфліктів, але про те, що звідти стирчали радянські вуха - я особисто знав старого, нині вже небіжчика, котрий служив на Кубі без розпізнавальних знаків та іншої атрибутики - навіть і нині не говорять. Приховати не вдалося лише Угорщину з Чехословаччиною. Ну і звісна річ - Афган.
Але особливості гібридних воєн 21 століття - це те, що до неї залучають журналістів.
Власне їх залучали до цього борделю і раніше. Але тільки зараз робота журналіста, країна якого веде гібридну війну проти сусідів є роботою високооплачуваної шлюхи. Те саме можна сказати і про продажних борзописців з іншого боку "неіснуючого" фронту, котрі працюють на ворога всередині країни.
Так от - приймаючи духовну участь у війні, нацьковуючи людей одне на одного, отримуючи за це гроші і моральний оргазм, журнашлюхи є такими ж солдатами, як і заблукані буряти без розпізнавальних знаків. А отже нехай не ображаються, коли отримують те, що отримують солдати - кулю межи очі.
Якщо сволота з камерою і мікрофоном допитує полоненого - саме допитує, а не розпитує, то вона є солдатом ворожої армії, і прикінчити таке все одно, що павука вбити, за якого проститься сорок гріхів.
Якщо тварюка шкіриться, тюпаючи за окупантським танком і сходить оргазмом від задоволення, то, коли вона зачепить "розтяжку" , це лише доведе існування кармічних покарань.
Ну і нарешті - якщо моральний урод десятиліттями поливав лайном свою вітчизну, її історію, поетів і героїв, то хай не дивується, що більшість народу полегшено зітхнуло, коли його пристрелили свої ж.
Зрадниками і коляборантами хазяї не дорожать ніколи. Вони холоднокровно пожертвували журнашлюшкою задля роздуття чергового скандалу.
Та тільки скандалу не буде - бо це лайно нікому не цікаве.

@темы: українське

---

Про людей і собак

Така собі собача історія.
Був собі під Києвом собачий притулок. Для бездомних псів. Збудований італійцями на гроші захисників тварин. Директор - італієць, персонал наш. Тварини жили там, і думали, що їм пощастило, як ото булгаківському Шаріку. І помилились.
Притулок підпалили, і сім десятків собак загинуло у вогні. Персонал у шоці, вцілілі собаки теж.
Здається - що там собаки, коли люди гинуть. Але люди тому і гинуть, що серед людей ходять двоногі шлунки. Котрі позаздрили тому, що стоїть тут собі європритулок для бездомних псів.
Втім, адже знайшлися і такі шлунки, котрі позаздрили "гробовим", виплаченим дружині загиблого "азовця".
То могли позаздрити і собачому життю, а тоді прийти з каністрою - навіть якщо і зловлять, це ж тільки собаки.
Собаки кращі за багатьох людей. Собака кинеться на людину лише в трьох випадках - коли її навмисне навчено, коли вона голодна і в зграї, і коли інстинкт самозбереження переважає любов до людини. До речі - собака ніколи не нападе на того, хто її не боїться, тобто хоробрих людей вона обчислює нараз.
Собаки люблять нас - достатньо подивитись у віддані собачі очі. Покинуті і зраджені, вони виходять з посадок до хлопців у камуфляжі, шукаючи не лише їжі, але й дотику людської руки.
У воєнний час все зле вилазить назовні. А тому "собача історія" - це попередження людям про те, що серед них гуляють двоногі набагато гірші за собак.

@темы: особисте

---

Класичне

Старі будинки ажурові,
І кожен камінь - вічний слід
Давно минулої любові,
Умерлих літ, безсмертних літ.

Кав'ярні й вежі, сни з явою,
Рабле, Рембо, квітки й трава, -
І хтось усмішкою чудною
У невідоме зазива.

Фіалки, привиди Версалю,
І кармін губ, і п'яний шлюб,
І терпкощі чудного балю
Крізь яд скрипок і тугу труб.

Ти випив самогону з кварти
І біля діжки в бруді спиш, -
А там десь голуби, мансарди,
Поети, сонце і Париж!

М. Рильський

До Парижу не хочу, а от нездійснені поки що мрії є.
Напиватися не буду)

@темы: поезія

---

Десь так...

12.04.2015 в 20:32

Пишет  lam:

12.04.2015 в 20:09

Пишет  zavka:

Коротко про сутність українців

@темы: українське, кліпи

---

Жінкам -волонтерам присвячується.

Ні, я не хочу, щоб гинули ось так, недочекавшись. Але у нас рік іде війна, і людям конкретно тяжко. І дуже тяжко жінкам, котрі очікують близьких, або помагають війську.
Спробував проникнутись - вилилося в оповідку.
Я не змінив сюжет Сильма, бо не хотів писати АУ. Але нас - нас аданів України - не проклято Долею і Суддею. А тому ми переможемо все одно. Бо ми, і чоловіки, і жінки, є відважними.

Название: Баллада об Огненном Цветке.
Автор: nolofinve
Бета: Morane
Размер: мини, 2175 слов
Пейринг/Персонажи: Макалаурэ, НЖП
Категория: гет
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: "Всю жизнь ждала - устала ждать" (с)
Примечание: используется фанонная версия о гибели Макалаурэ в морских волнах.

Она никогда не верила в долгий мир.
Когда Макалаурэ уезжал в Лотланн, проверять боеспособность своих воинов, Алмариэль погружалась в ожидание, словно в морские волны.
Минута становилась часом, час - годом, год - вечностью. Маглорова крепость переставала быть надежным убежищем и становилась темницей, из которой невозможно вырваться.
Впрочем — почему невозможно?
За минувшие годы это стало для них странным ритуалом, который повторялся регулярно, но каждый раз был чем-то новым и волнующим.
Алмариэль собирала вещи — для тех, кто кочевал в Лотланне постоянно, кто сжился с этой великой и пустой степью, пахнувшей горькими травами. Приближенные дамы, хорошо зная прихоти госпожи, шили и пели, вышивали и пели, и она пела тоже, а большая арфа в углу каминной залы тихо звенела в такт голосам.
Затем из крепостных ворот, словно нехотя раздвинувших окованные железом створы, выезжали конники, которые вели в поводу навьюченных сменных лошадей.
Алмариэль ехала верхом, из вооружения при ней был небольшой лук, позволявший стрелять на скаку, да изогнутый меч, которым было удобно рубить с коня. Использовать это в настоящем деле эльдэ еще не приходилось, но ей нравилось все — и оружие, и запах походных плащей тонкой шерсти, и стеганая серая куртка, и сапожки мягкой замши, вышитые по верху замысловатым узором.
На третий день пути, после ночевок у костра и пения воинских песен, от которых у Алмариэль сжималось сердце, они уже могли разглядеть пролом в горной гряде, тот самый, который эльдар называли именем ее супруга.
Маглоровы врата... Место, всегда напоминавшее Алмариэль прорванный кольчужный ворот.
Отряд останавливался на последнем форпосте, их было несколько — эльдэ знала их все, с последнего можно было различить неясные очертания Химринга, но она любила проезжать восточнее, ближе к горному кряжу — воины посвящали день болтовне со старыми знакомыми, подготовке оружия и снова пели, пели, пели.
На форпостах были и женщины, все они ходили в мужских одеждах, и окликали своих мельданья на синдарине переливчатыми голосами. Это были эльфийки из народа нандор, привыкшие к жизни в постоянном движении и часто ездившие вместе с мужьями в Лотланн.
Алмариэль им немного завидовала — супруга лорда не могла позволить себе надолго оставлять дом в тыловой крепости. Даже эти ежегодные вылазки всегда были с привкусом запрета.
“Но если мы живем в мире — то чего он опасается? - иногда спрашивала себя эльдэ и грустно улыбалась, ибо слишком тревожным был этот мир.
Впрочем, тревожным он был только для нее. По крайней мере за последние годы Алмариэль убедилась в этом. Неуклонно сокращалось и количество патрульных, и количество форпостов. После Дагор Аглареб в цепи крепостей появились прорехи — эльдар надоела военная жизнь, и они уходили к югу или в Таргелион, а нолдорские строения оставались пустовать, потихоньку разрушаясь под холодными ветрами с гор.
С последнего совета Макалаурэ приехал не то чтобы расстроенный, но что-то его явно беспокоило. После долгих расспросов Алмариэль узнала, что Верховный Король, которого она, как и ее супруг, называла просто лорд Нолофинвэ — называла не со зла, скорее от упрямства — призывал к войне с Ангбандом, и его поддержали пылкие Арфинги, хранители Ард-Галена. Сыновья же Феанора предпочли мирную жизнь на оборонных рубежах, и Алмариэль это обрадовало.
Но иногда она думала, что лучше уж любая беда, чем это постоянное текучее ожидание. Орки блуждали по Лотланну и довольно часто нападали на стада и патрульных, один раз со стороны гор они пробрались в Таргелион, и брат Макалаурэ, Карнистир, с трудом сумел защитить поселившихся там людей. Вблизи рубежей ездили только с обозом и только под охраной, а о том, чтобы просто прогуляться в степь, не было и речи. Конечно, в крепости, где жила Алмариэль, все было спокойно и тихо, но нельзя же весь век провести среди камней.
И потому она ехала в степь. Горький запах трав летом, морозный ветер зимой, грохот конских копыт, когда конница Лотланна разворачивалась для учебной атаки... Успокоение, приходившее в тот миг, когда из снежной дымки или из туманной мглы возникала знакомая фигура, закутанная в шерстяной плащ, вытканный ее, Алмариэль, любящими руками. Чистые озера и серебристая рыба в них. Несколько дней свободы и — как ни странно — покоя в этом довольно опасном месте. Звон походной арфы и голос возлюбленного, текший и переливавшийся, как струя старого золотистого вина, оставшегося от былых времен.
Сейчас была зима, и Алмариэль уже предвкушала, как будет сердиться на нее, выехавшую в такое суровое время, ее мэльдо. Впрочем, гнев его будет притворным, а радость встречи настоящей.
Зимой степь пустела. Макалаурэ до последнего хотел сохранить традицию постоянного патрулирования, но воины далеко не выезжали, жались к огню и поговаривали о том, что неплохо бы зиму проводить на форпостах. Орки, хоть они умом и некрепки, не будут наступать зимой — это же всем известно. Даже пылкие Ангарато и Айканаро в последние годы отводили воинов к нагорью, оставляя в Ард-Галене небольшие отряды. Кто осмелится нарушить мир? Ангбанд надежно заперт осадой, а отдельные отряды орков-мародеров опасности не представляют.
Алмариэль ехала верхом, следом за Эльмирином, командиром патруля лотланнцев. Она знала этого эльда, их знакомство было настолько давним, что включало в себя совместные прогулки под звездами вместе с Макалаурэ и еще одной эльфийкой, которая так и не стала женой Эльмирина. Не стала потому, что не нашла в себе сил подняться по окровавленным сходням на готовый к отплытию корабль...
Она, Алмариэль, переступила через кровь, и Макалаурэ протянул ей руку. И оно началось — путешествие, щедро приправленное любовью, страхом и чувством вины. А возлюбленная Эльмирина осталась на берегу.
Эльдэ попыталась вспомнить лицо бывшей подруги и не смогла. Зато почему-то вспомнилось, как они вчетвером шли по светлому чистому песку в том краю, где никто ничего не боялся, и Макалаурэ сжал ее руку и задержал шаг, и те двое ушли вперед, а сын Феанаро вдруг резко обнял свою спутницу, прижал к груди и зашептал, касаясь губами ее волос: - “Нарьялоттэ, моя Нарьялоттэ”
Волосы у Алмариэль, дальней родственницы Махтана, были темными, с тем же рыжеватым отливом, что и у брата ее супруга, Карнистира. “Словно огонь бежит по земле”, - говорил Макалаурэ и слагал песни о ней, своем Огненном Цветке.
Имя Нарьялоттэ было только для них двоих. Больше его никто и не знал, кроме этого вот Эльмирина да той девы, которая не сумела взойти на корабль.
Резкий вопль оборвал мысли Алмариэль. Эльмирин уже не ехал впереди, он исчез — молниеносно, как призрак, а конники окружили сбившихся в кучу вьючных лошадей, и что-то свистнуло совсем рядом, и эльдэ уже держала в одной руке лук, в другой стрелу и целилась в какие-то тени, возникшие на краю степной балки. Щелкание тетивы о перчатку, одна тень валится наземь, нет, не одна, другие тоже стреляют, стреляют прицельно — и вот нет уже теней, только Эльмирин снова рядом и заботливо спрашивает, все ли в порядке с леди.
- Разведчики, Эльмирин? - голос Альмариэль не дрожит. Ну почти.
- Возможно, госпожа, - Эльмирин явно рассержен, - странно... Зимой... А у нас опустел еще один форпост. Нужно предупредить лорда.
Альмариэль спрыгнула с коня и осторожно подошла к месту стычки. Мертвых было четверо - твари некрупные, закутанные в какое-то тряпье поверх кожаных нагрудников. Орки показались эльдэ жалкими и совсем не страшными. Так близко она их видела впервые. У одного на руках были перчатки крупной вязки, и Алмариэль задумалась о существе, которое связало их для этого орка. Среди эльдар бытовала уверенность, что орки не знают любви, а спариваются как скот, но эти перчатки, казалось, говорили о другом.
- Нужно ехать, госпожа, - сказал Эльмирин, - рингарэ, темнеет рано, а нам еще надо добраться до лагеря.
***
Макалаурэ вздохнул и отложил листы с подсчетами. Дела были нехороши — из воинов, которые ранее желали служить в Лотланнской коннице, осталось менее половины. А зимой их будет и того меньше. Он представил себе гневное лицо старшего брата и поморщился. Майтимо легко говорить о дисциплине — Химринг позволял и охранять окрестности, и зимовать в тепле. Крепость Карнистира на востоке тоже была стратегическим узлом, крепость Аглонова прохода тем паче. А что тут? Пролом в горной гряде, а впереди степь, открытая всем ветрам. Нет, он сделал все верно, обеспечив тыл и закрыв форпостами проход. Но эльдар за годы покоя обленились и уже не верят в необходимость круглогодичного бдения в степи.
В худшем положении только Ангарато и Айканаро в своем Ард-Галене. Потому они и желали драться, ибо что угодно лучше, чем бесконечное стояние на страже.
Полог палатки приподнял вестовой, и с ним ворвался морозный ветер.
- Гости к лорду, - сообщил воин. - Кано Эльмирин и госпожа...
Макалаурэ подхватился с оленьей шкуры, на которой сидел. Вошли двое — Эльмирин сразу же протянул руки к огню, тлевшему в небольшой походной печурке, а Алмариэль подошла к мужу и коснулась в знак приветствия ладонью его щеки. Лорд был и рад, и разгневан одновременно — как всегда, когда жена, презрев опасность, приезжала к нему в Лотланн. Сейчас он ее тем более не ожидал — в такую погоду даже гауры сбежали в горы, покинув негостеприимную степь.
- Ты снова можешь сказать, что я поступила неправильно... - сказала Алмариэль с улыбкой.
Макалаурэ сдвинул назад мешавший ему капюшон плаща Алмариэли и увидел на ее лице все то же выражение лукавого упрямства, с которым она всегда делала ему вот такие сюрпризы. Он оглянулся на Эльмирина, но тот, вместо того чтобы учтиво покинуть палатку, сказал негромко:
- Мой лорд, орочий отряд был обнаружен в нескольких часах езды от лагеря.
- Заблудились? - спросил Макалаурэ. - каковы они с виду?
- Горные орки, слабоваты на вид и плохо вооружены. Но мне это не нравится, мой лорд.
- Усиль караулы.
- Сделаем.
Эльмирин вышел, и Алмариэль обняла мужа за шею.
- Там действительно были орки, - пробормотала, дыша ему в щеку, - гадкие такие... А у одного на руках перчатки. Вязаные, представляешь? Неужели у них есть любимые, у этой нечисти?
- Вот было бы о чем думать, - сказал лорд, уже передумав гневаться, - это у меня есть любимая, которая снова прибыла туда, где ее могут убить. Неужели ты не могла отослать провизию с воинами? И все те перчатки и теплые вещи, которые шили и вязали твои дамы?
- Но тогда мы бы не увиделись еще месяц, а то и два, - сказала Алмариэль.
- Месяц, - Макалаурэ улыбнулся, - у нас впереди вечность.
За пологом послышались голоса. Снова поднялся полог, и Эльмирин не вошел, а ворвался внутрь.
- Орки, - сказал, - много. Армия.
- От Эред-Луина? - спросил Макалаурэ, резко оборачиваясь
- Нет, с севера. Боюсь, что...
- Гонцов в Химринг и к Карнистиру, сейчас же. Впрочем, если они напали по всему рубежу... Но все равно.
- Да, мой лорд.
- Отправишь леди в крепость, дашь охрану
- Да, мой лорд.
- Трубите в рога, поднимайте воинов
Эльмирин выбежал наружу, и тут же заревел тревожный сигнал рога.
- Успеешь уехать, - сказал Макалаурэ, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, - прибудешь к форпосту, сообщишь обо всем. И в крепость. Там безопасно. Жди.
- Ждать, - еле слышно прошептала Алмариэль, - все время ждать.
- Люблю тебя, Нарьялоттэ, - вымолвил Макалаурэ так, что эллет расплакалась, но тут же вытерла слезы. - Поезжай.
В сопровождение ей дали небольшой отряд из десяти эльдар. Выехав на открытое место, Алмариэль обомлела. С севера надвигалась темная полоса — это было жутко, будто двигались огромные жуки или муравьи. Размеренно и тихо. Потом воздух разодрал вой и визг. Пахнуло дымом — словно горела сухая трава.
Конница Лотланна разворачивалась для удара. Зоркий взгляд Альмариэль разглядел знакомый стяг с восьмиконечной звездой. Макалаурэ был там, он успел выстроить воинов в боевой порядок, он сможет, он...
А она помчится сейчас к форпостам, сообщит о случившемся, потом поедет в крепость и снова будет ждать вестей, захлебываясь страхом и безумной надеждой.
- Госпожа, пора, - поторопил командир отряда. Алмариэль выпрямилась в седле. Лук и колчан за спиной, на боку изогнутый меч... Они с Макалаурэ сейчас пили бы узвар из сухих вишен — лучшее средство согреться, а потом пришла бы ночь, ночь их любви, одна из ночей, украденных у вечности.
- У тебя есть мэльдэ? - обратилась Алмариэль к молоденькому воину, который лихо сидел на своем скакуне.
- Да, госпожа, - юноша улыбнулся, - она нандэ, мы только год как обменялись кольцами.
- Именем лорда Макалаурэ — приказываю вернуться к форпостам и предупредить о наступлении.
- Но госпожа!
- Исполняй! - крикнула Алмариэль и стиснула коленями бока своего коня. Тот рванул с места, все убыстряя бег. Сзади слышался топот — кто-то из воинов все-таки последовал за ней, а битва оказалась неожиданно близко, и эллет нанесла свой первый удар, так, как ее учили когда-то во дворе только что отстроенной Маглоровой крепости, и этот удар погасил чью-то гнусную жизнь, искаженную страшной силой и предназначенную для убийств и разбоя. Затем водоворот боя завертел эльдэ и поглотил ее.
***
Конница Лотланна в этом бою потерпела сокрушительное поражение. Не потому, что нолдор плохо сражались, а потому, что не в состоянии были одолеть огромное воинство, которое изрыгнул Ангбанд в тот проклятый всеми месяц Рингарэ, ставший началом Дагор Браголлах.
Макалаурэ удалось вывести остатки войска к форпостам. Но орки все напирали, и эльдар были вынуждены укрыться в Маглоровой крепости.
Потом пришел дракон.
Лорд Маглоровых Врат, явившийся на Химринг с горсткой выживших в этом аду эльдар через несколько месяцев непрерывных боев, был радостно встречен Майтимо Руссандолом, который думал тогда, что потерял всех своих братьев, и больше не расставался с ним.
И ни одной песни не было сложено им о Нарьялоттэ, Огненном Цветке, не побоявшейся ступить ни на окровавленные сходни корабля, ни на дымящуюся землю Лотланна.
Но во всех боях, правых и неправых, лорд Макалаурэ сражался так, словно искал гибели — да только смерть обходила его стороной.
И только лишь выронив из обожженных пальцев в морскую воду Камень Феанаро, Макалаурэ прошептал с облегчением:
- У нас впереди вечность. Я иду, Нарьялоттэ.
И море поглотило его.

@темы: ФБ, моя творчість

---

Спокуса

Міні з ЗФБ.

Название: Искушение
Автор:  nolofinve
Бета: Morane
Размер: мини, 1230 слов
Пейринг/Персонажи: Великолепная Семерка сыновей Феанаро, их друзья, а также Мелькор-искуситель
Категория: джен
Жанр: драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Феанаро запретил сыновьям общаться с мятежным Валой. Но, поскольку Мелькор свободно разгуливал по Аману, встреча была неминуемой.

Отец запретил им говорить с Валой-отступником, не так давно появившимся в Арамане. Но, как известно, запретное притягивает неосторожных.
Вот и на этом пикнике семеро сыновей Феанаро вспоминали о Мелькоре. Они приехали немного раньше и теперь поджидали остальных.
Каждый пригласил приятелей: Майтимо позвал Финдекано, Макалаурэ - Финдарато, надеясь спеть вместе с ним, Туркафинвэ с Атаринке пригласили Арэльдэ.
Карнистир, который всегда держался особняком, не пригласил никого. Он сидел под деревом, вырезал охотничьим ножом небольшую свирель и покровительственно поглядывал на Амбаруссар, гонявшихся за бабочками и время от времени подбегавших к старшим, чтобы услышать самое интересное.
Старшие обсуждали слухи, которые дошли до них от первого поколения квенди. Говорили о том, что Мелькор разрушил Столпы Света, что он не просто убивал эльфов, но творил из них чудовищ, что, побежденный Тулкасом, он пробыл в Мандосе несколько сотен лет.
И вот теперь он на свободе.
- И говорят, что Мелькор исправился, - рассказывал Макалаурэ, привычно подыгрывая себе на арфе, - а потому не надо его бояться.
- Но наш отец не желает с ним общаться, - сказал Майтимо задумчиво, - а значит, чувствует что-то.
- А мама говорит, - остановился рядом Питьо, - что Отступника и Мандос не исправит.
- А все-таки интересно было бы на него хотя бы посмотреть поближе, - отозвался Турко, поглаживая загривок любимого пса. - Да и поговорить.
- Родители нас слишком от всего оберегают, - пробурчал Карнистир, а Атаринке кивнул, вполне согласный с братом.
Повеял странный жгучий ветер, так непохожий на теплое дыхание Манвэ, свет Лаурелина на мгновение померк. Тень упала на поляну, и ласковый вкрадчивый голос пронесся, словно вихрь, пригибая верхушки деревьев.
И зазвучал этот голос в разуме каждого из семерых.

О подвигах и славе мечтал Майтимо Руссандол, и вот он уже в Эндорэ, сражается - нет, не с чудовищами. Его враги - эльфы, высокие среброволосые, похожие на телери. Они не хотят покоряться молодому полководцу - что ж, тем хуже для них.
Его родичи по отцу тоже здесь - дядя Нолофинвэ на стороне врага. Что ж, он заслужил смерть, недаром отец так не любил своего брата.
Грядет битва - меч на меч, клинок на клинок. Старший сын Нолофинвэ сражался отважно, защищая эльфов Эндорэ, но вот его, всего израненного, бросили к ногам победителя.
"Один, последний удар, - шепчет огненный вихрь - ну что же ты медлишь"...
И поднимает оружие Руссандол.

Рядом с братом видит себя Макалаурэ. Но не войной живет квентаро-сказитель, о другой славе он мечтает, о славе великого певца. Финдарато мог сравняться с ним, но Финдарато сражался на стороне синдар, Финдарато мертв, однако шепчет Макалаурэ суховей, что среди пленных есть музыкант, чье умение превышает возможности сына Феанаро..
"Избавься от него, - мурлычет вкрадчивый голос, - вон он, Даэрон, среди пленников, достаточно отдать приказ"...
И Макалаурэ принимает решение...

О любви прекраснейшей из женщин мечтал Туркафинвэ - и она перед ним, дочь короля синдар, дева прекраснее звездного света.
" Я сокрушил волшебство ее матери, - нашептывает голос, - девушка принадлежит тебе".
Но никогда среди эльдар не случалось, чтобы ниссэ принуждали к любви.
- Это против законов и обычаев, - шепчет Турко, не отрывая глаз от пленницы.
"Ты сам себе и закон и обычай, - подстрекает ветер, - я, твой повелитель, дозволяю тебе это".
И Турко подходит к заплаканной девушке...

Вспыльчив и гневлив Карнистир, тяжко ему сдерживать себя, тяжко удержать руку, если хочется оскорбить обидчика.
"Не сдерживайся, - слышит он вкрадчивый шепот, - бей, убивай... Насыть свой гнев - чья сила, того и право".
- Я свободен! - кричит Карнистир, размахивая мечом.

Власть, нет ничего прекрасней власти. Но как дотянуться до власти, если ты пятый брат в королевской семье, сын и внук бессмертных?
"Мандос примет всех, - бормочет ветер, сжигающий душу, - есть в Эндорэ травы, отвар из которых поможет тебе".
И ищет эти травы Атаринкэ, собирает при свете звезд, сушит, варит, готовит настойки...
"Травы - дело долгое, - подсказывает голос в разуме, - стрела в спину убирает соперника куда быстрее. Твой брат любит охотиться... Вон он едет - в безумном своем презрении к опасностям далеко позади оставив воинов, а на седле у него красавица, которая могла достаться тебе, а не Турко. Убей - и власть приблизится к тебе на одну ступень".
Атаринкэ натягивает лук.

Неразлучные Амбаруссар с подозрением смотрят друг на друга. Каждому нашептывает ветер, что его брат хотел бы остаться один, а не быть отображением другого, зеркалом, последышем, ошибкой природы.
- Питьо?
- Тэльво?
Кто-то должен умереть этой ночью, под мерцающими звездами Эндорэ...

Но слышится совсем рядом топот копыт и звонкие голоса. И тени отползают, уходят, снова сияет золотистый свет, а теплое дыхание Манвэ колеблет листву притихших деревьев.
- Вы давно ждете? - звонко кричит Финдекано. Он спрыгивает с коня и помогает сойти улыбающейся Арэльдэ. Вслед за ними появляется Финдарато верхом на гнедом коне, к его седлу приторочена арфа, на губах улыбка.
- Что с вами? - спрашивает Финдекано растерянно. - Что случилось? Что...
- Я не опустил меч, - хрипло говорит Майтимо, поднимаясь с примятой травы.- Финдекано, оторно, я не убил тебя...
- Конечно, нет, - Финдекано сжимает руку друга, - тебе приснилось что-то? У вас были такие лица, что я испугался и уже хотел мчаться за целителями.
- Я не отдал приказ, - бормочет Макалаурэ, - это низко, подло. Я не сделал этого.
- Чего не сделал? - спрашивает Финдарато, - что тебе снилось?
- Неважно.
Сказитель позволяет себе опереться на руку приятеля и говорит еще дрожащим голосом:
- Сегодня петь будешь ты.
- Я ее не обидел, - обращается Турко к Арэльдэ, - я ведь... Я ведь не чудовище. Я не обидел ее.
- Вот никогда не поверю, что ты способен обидеть девушку, - смеется Арэльдэ, - разве что меня, когда я промахиваюсь по оленю два раза подряд.
Но Турко дрожит всем телом и оглядывается по сторонам, словно кроме милой подруги охотничьих забав на поляне есть еще кто-то.
Свирель в пальцах Карнистира превратилась в щепки.
- Слишком я уж вспыльчивый, - говорит он сам себе и вздрагивает, - но что же это я видел...
И Атаринкэ роняет из пальцев пучок травы, поднимается, подходит к Арэльдэ и Турко и пытается улыбнуться. Но улыбка его больше напоминает оскал, потому что он не помнит, удалось ли ему удержаться от выстрела.
- Да что это с вами со всеми? - Арэльдэ удивленно разглядывает приятеля, - вон и Амбаруссар в кои то веки сидят тихо и смотрят друг на друга так, словно сотню лет не встречались.
Майтимо молча идет по поляне, подходит к кусту жасмина. Белый цвет осыпался с него серыми лепестками пепла. И обуглилась трава рядом, как от дыхания огня.
- Он был здесь, - говорит Руссандол, - Мелькор. Он говорил с нами.
Вновь прибывшие вскрикивают и требуют рассказов и пояснений. Но поднимает руку старший Феаноринг.
- Наш отец, - сказал Майтимо твердо, - запретил нам говорить с мятежным Валой. Видно, почувствовал он, что общение с Мелькором может сжечь разум эльда.
"Отец мудр и горд, - добавляет Руссандол про себя, - он никому в этом не признается, но все же боится того, что Мелькор может извлечь из его собственного разума".
- И мы не будем преступать его запреты, - говорит он вслух, - а также забудем о том, что видели в этом... странном сне.

И они покидают поляну сновидений, и едут дальше - еще невинные, еще жители рая, где нет места смертям и бедам.
Но обугленный куст жасмина продолжает дрожать на поляне и роняет на опаленную землю пепел вместо лепестков.

@темы: ФБ, моя творчість

---

Читальний зал

Стівен Кінг

Відродження

Розчарування псто... Стіві явно не вистачає наркоти, під якою він писав свою містику.

Коли Стіві зав язав з наркотою і алкоголем, то він вирішив більше не писати. Це було років десять тому. З того часу він написав багато, але нічого рівного його старим речам. Дорівнятись до них може хіба що "Історія Лізі" - там ще зберігся відблиск містичного божевілля, котре й робило Кінга Кінгом. Ще трохи цього є в "Дьюма-кі". Немістичний триллер - ну з цим все гаразд, я казав уже, що Стіві навіть з заяложеного сюжету про копа і маньяка може зробити читабельну цукерку.
Але останній його роман - то просто жах.
Чимось він мені нагадав Леоніда Андреєва з його "Житієм Василія Фівейского", тільки розтягненим в просторі і часі. Дія роману - 50 з гаком літ, від шістдесятих до наших днів. Зникла напруга, властива Стіві, сюжет провисає.
І зовсім не страшно - оце-то лихо.
Сам сюжет багатообіцяючий. До методистської громаді у містечку штату Мен приїздить новий пастор з родиною. Через кілька літ дружина і син пастора гинуть у автокатастрофі, і бідолашний священик оголошує з кафедри, що Бога немає. Затим збирає речі і виїздить з міста.
Подальше життя священик присвятив одній меті - дізнатися, як там на тому світі його близьким. Він проводить експерименти з електрикою, лікує нею людей - з непередбачуваними наслідками, заробляє на тому дурні гроші, але на грошах йому не залежить. Пастор задумав воскресити мерця - і він свого домігся. Наслідки теж непередбачувані, чи, власне, передбачувані - це ж роман жахів).
Але головним героєм історії є не пастор, а один з його прихожан, котрий познайомився зі священиком маленьким хлопчиком, і був присутнім при його останньому експерименті. Ось ця лінія і "провисає" - біографія алкоголіка, наркомана й музиканта надто розтягнена і нудна.
Алюзії на Лавкрафта застаріли років на сорок, як не більше. І, чесно кажучи, не надихають
Вперше у житті я нудьгував, читаючи Кінга. Куди котиться світ...

@темы: літературне

---

Легенда про розбите серце

Оповідка з ЗФБ в стилі легенди. Може й не дуже добре вийшло, але як зумів.

Название: Легенда о разбитом сердце.
Автор:  nolofinve
Бета:  Асмела
Размер: драббл, 990 слов.
Пейринг/Персонажи: Нерданэль, супруга Феанаро.
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Краткое содержание: Сердце матери и возлюбленной может выдержать многое, но и оно не из камня.
Примечание По мотивам сербской легенды "Смерть матери Юговичей".


Молит Бога Юговичей маты, чтобы дал ей очи соколины
Чтобы дал ей крыла лебедины...

Старый дом в Тирионе, дом из темного камня в зарослях шиповника и терна. И почти не видно к нему тропки. По ночам скользит по пустым покоям неясная тень в призрачном свете Тилиона и слышен женский голос:
— Мне бы очи соколиные, мне бы крылья лебединые... Долететь до того берега, посмореть на лица милые...
Одного живого лица ей уже не увидеть — сотни лет прошли с того дня, когда потемнел каменный лик возлюбленного. Изваяла его Нерданэль из белого мрамора, как и семь других статуй.
До недавна все семь каменных обличий были белее снега. Только у старшего, любимца и первенца, нет правой руки — треснул когда-то давно белый камень, и лежит теперь кисть у его подножия, словно рыжеволосой леди нет никакого дела до судьбы ее творения.
По ночам в пустых покоях, в призрачном лунном свете, скользит неясная тень, опускается на колени, касается губами каменной ладони...
Но истекает время живой кровью — и темнеют обличия статуй, сразу трое, потом еще двое... И выходит леди, похожая на призрак, из заросшего колючими кустами дома по еле видной дорожке когда-то цветущего сада, и идет по пустынным улицам и заброшенным кварталам, кивая встречным женщинам, тоже похожим на тени.
В этом городе много женщин и мало мужчин. Вот красивый дом из светлого камня, но он тоже зарос кустами диких роз, и почти не видно к нему тропинки.
Медленно пробирается к порогу Нерданэль, входит в прихожую, проходит по анфиладе комнат. Ее никто не встречает, но она знает, куда идти.
В зале, где слезами сочится вода из мраморного фонтанчика, сидит леди, одетая в черное. Ее застывший взгляд устремлен на стену, где когда-то висели четыре меча искусной работы и изящный лук, сотворенный для рук девы-охотницы.
Ржавчиной покрылись лезвия клинков и осыпались на пол, а лук, разломанный надвое, лежит на полу.
— Скольких ты потеряла? — спрашивает хозяйка дома, не оборачиваясь. — Я думала, что вернется хотя бы Туракано, но осыпался ржавчиной и последний клинок.
— У меня осталось двое сыновей, Анайрэ, — тихо отвечает гостья.
— Не завидую тебе, — шепчет леди в черном под тихий шелест фонтанных слез, — я уже умерла, а ты еще будешь страдать, ждать и надеяться. Как хорошо уже не надеяться и никого не ждать. Я счастлива, потому что мертва. Не приходи сюда больше, милая подруга, пусть этот дом вместе со мной превратится в прах.
И рыжеволосая леди покидает мертвый дом лорда Нолофинвэ, того, кто когда-то враждовал с ее мужем, а теперь ушел вслед за ним в подземелья Мандоса, откуда нет возврата, сдержав свое слово, исполнив предначертанное.
Тихо скользит по тихим улицам Тириона рыжеволосая леди, и вот перед ней Миндон Эльдалиэва, а рядом королевский дворец.
Возле дворца много мужчин, вооруженных мужчин, в их голосах звенит давно не слыханная радость, но проходит мимо них леди, и пропускает ее стража без единого звука.
— Наконец-то! — восклицает лорд Арафинвэ, увидев гостью. — Вы слышали? Прибыл посланец с того берега, и Валар милостиво согласились помочь. Мы идем на войну — и, может, нам удастся спасти тех, кто еще сражается там.
Но рыжеволосая леди смотрит поверх его плеча в глубину тронной залы, где у стены застыла женская фигура. Пять зеркал висят на стене, пять зеркал в обрамлениях из искусно вырезанных виноградных лоз, четыре из них потускнели и покрылись трещинами, и лишь одно светится прежним магическим светом, и навек застыло в нем отражение юной девы, чьи волосы сияют попеременно то золотом, то серебром, словно отблеск давно угасших Лаурелин и Тельпериона.
— Я спасу хотя бы дочь, — говорит лорд и король, — Артанис еще жива.
Леди переводит взгляд с живого зеркала на женскую фигуру, застывшую у тех зеркал, что мертвы. Делает шаг, но лорд Арафинвэ удерживает гостью.
— Моя жена давно уже не покидает залы и никого не узнает. Она беседует со старшим сыном — Эарвен говорит, что видит его в этом зеркале, что он жив и весел.
— Но это... — шепчет Нерданэль.
— Это безумие, — спокойным тусклым голосом отвечает лорд, — и я не знаю, как вымолить мне прощение у матери моих детей за то, что я оставил их одних и повернул назад. Но теперь я хотя бы отомщу за их гибель, пусть это и не вернет разум Эарвен.
Его гостья кивает головой и медленно выходит из залы. Пробирается через шумную толпу воинов, и вот уже дворец остался позади, а впереди ее дом из темного камня, в зарослях шиповника и терна.
Восемь статуй в ее мастерской на своих местах, и белы лики ее старших сыновей... И истекает время живой кровью...
***
Две эпохи минуло, и вот идет пустынными улицами Тириона эльф со странными резковатыми чертами лица, а за ним поспешают двое молодых воинов, очень похожие на него и друг на друга.
— Странные тут творятся вещи, — говорит старший, — я думал, что наконец-то обрету счастье и покой, но ваша мать Келебриан до сих пор спит в целительных садах Ирмо, и никто не знает, когда ей суждено проснуться. Король грустен и похож на тень, госпожа королева разговаривает с зеркалом... Недаром леди Галадриэль так медлила с возвращением домой. Дом лорда Финголфина, моего предка, я так и не нашел — мне указали руины, а посреди них фонтан, роняющий вечные слезы. Неужели мне не суждено увидеть и госпожу Нерданэль, мать тех, кто воспитал меня во времена, которые уже стали легендой?
Но цел дом из серого камня, хотя дорожку к нему троим эльфам пришлось прорубать мечами. И вот они проходят там, где сотни лет скользил лишь лунный свет, и в одной из комнат обнаруживают мастерскую скульптора. И темны лики у всех восьми статуй, но гость сразу узнает двоих, и склоняет перед ними колено, а его сыновья делают то же.
Поднявшись, эльф по имени Элронд замечает еще одну статую, сияющую белизной, разительно отличающуюся от тех, темных. Это эллет, ее мраморное лицо спокойно, губы крепко сжаты, правая рука прижата к груди.
— Элладан, Элрохир — откройте ставни, — говорит Элронд голосом, привыкшим отдавать команды, и сыновья распахивают трухлявый ставень, который тут же летит вниз в заросший сад.
И тогда оцепеневший Элронд видит, что между каменными пальцами статуи медленно, по капле, сочится живая кровь...



Малюнок Hide Matsumoto дуже в тему)

український оригінал для бажаючих

Молить Бога Юговичів мати, щоби дав їй очі соколині
Щоби дав їі крила лебедині...

Старий дім у Тіріоні, будинок з темного каменю в заростях шипшини й терну. І майже не видно до нього стежини. Вночі ковзає спорожнілими покоями ледь помітна тінь в примарному світлі Тіліону і чути жіночий голос:
- Мені б очі соколині, мені б крила лебедині ... Прилетіти на той берег, подивитися на милих ...
Одного живого обличчя їй вже не побачити - сотні років проминуло з того дня, як стемнів кам'яний лик коханого. Вирізьбила його Нерданель з білого мармуру, як і сім інших статуй.
Донедавна всі сім кам'яних ликів були біліші від снігу. Тільки у зображення старшого, улюбленця і первістка, немає правої руки - тріснув колись давно білий камінь у зап'ястку, і лежить тепер кисть біля підніжжя скульптури, немов рудоволосій леді байдуже до долі її творіння.
Ночами в порожніх покоях, в примарному місячному світлі, ковзає ледь помітна тінь, опускається на коліна, торкається вустами кам'яної долоні ...
Але спливає час живої кров'ю - і темніють обличчя статуй, відразу троє, потім ще дві ... І виходить леді, схожа на привид, з зарослого колючими кущами будинку по ледве помітній доріжці колись квітучого саду, і йде пустельними вулицями й занедбаними кварталами, вітаючись з зустрічними жінками, теж схожими на тіні.
У цьому місті багато жінок і мало чоловіків. Ось ошатний будинок зі світлого каменю, але його оточили кущі диких троянд, і майже не видно до нього стежки.
Повільно пробирається до ганку Нерданель, входить до передпокою, проходить анфіладою кімнат. Її ніхто не зустрічає, але вона знає, куди йти.
У залі, де сходить слізьми-водою мармуровий водограйчик, сидить леді, одягнена в чорне. Її застиглий погляд спрямований на стіну, де колись висіли чотири мечі вишуканої роботи і витончений легкий лук, створений для рук діви-мисливиці.
Іржею нині покрилися леза клинків і обсипалися немов осіннє листя в далекому Ендоре, а лук, розламаний надвоє, лежить на підлозі.
- Скількох ти втратила? - Запитує господиня будинку, не обертаючись. - Я думала, що повернеться хоча б Туракано, але вкрився іржею й останній клинок.
- У мене зосталося двоє синів, Анайре, - тихо відповідає гостя.
- Ні, не заздрю ​​тобі, - шепоче леді в чорному під тихий шелест сліз водограю, - я вже померла, а ти ще будеш страждати, чекати і сподіватися. Як добре вже ні на що не сподіватися і ні на кого не очікувати. Я щаслива, бо мертва, а мертвим не боляче. Не приходь сюди більше, мила подруго, нехай цей будинок разом зі мною перетвориться на порох і пил.
І рудоволоса леді покидає гинучий дім лорда Нолофінве, того, хто колись ворогував з її чоловіком, а тепер пішов за ним услід до підземель Мандосу, додержавши слова, виконавши обіцянку.
Тихо ковзає по мовчазних вулицях Тіріону рудоволоса леді, і ось перед нею Міндон Ельдаліева, а поруч королівський палац.
Біля палацу багато чоловіків, озброєних чоловіків, в їх голосах дзвенить давно не чувана радість, але проходить повз них леді, і пропускає її сторожа без зайвих запитань.
- Нарешті! - Вигукує лорд Арафінве, побачивши гостю. - Ви чули? Прибув посланець з того берега, і Валар милостиво погодилися допомогти. Ми йдемо на війну - і, може, нам вдасться врятувати тих, хто ще б'ється там.
Але рудоволоса леді дивиться поверх його плеча в глибину тронної зали, де біля стіни застигла жіноча постать. П'ять дзеркал висить на стіні, п'ять свічад в обрамленнях з майстерно вирізаних виноградних лоз. Чотири з них потьмяніли і вкрилися тріщинами, лише одне світиться колишнім чарівним відблиском, і навік застигло в ньому відображення юної діви, чиє волосся міниться то золотом, то сріблом , як згадка про сяйво давно згаслих Лауреліни і Тельперіону.
- Я врятую хоча б дочку, - каже лорд і король, - Артаніс ще жива.
Леді переводить погляд з живого свічада на жіночу фігуру, застиглу біля мертвих дзеркал. Робить крок, але лорд Арафінве утримує гостю.
- Моя дружина давно вже не полишає зали і нікого не впізнає. Вона розмовляє зі старшим сином - Еарвен каже, що бачить його в цьому люстрі, що він живий і веселий.
- Але це ... - шепоче Нерданель.
- Це божевілля, - спокійним тьмяним голосом відповідає лорд, - і я не знаю, як вимолити мені пробачення у матері моїх дітей за те, що я зоставив їх самих і повернув назад. Але тепер я хоча б помщуся за їхню загибель, нехай це і не поверне розум Еарвен.
Його гостя киває головою і повільно виходить з зали. Пробирається через галасливу юрбу воїнів, і ось вже палац залишився позаду, а попереду її будинок з темного каменю, в заростях шипшини і терну.
Вісім статуй в її майстерні на своїх місцях, і біліють в сутінках лики її старших синів ... І спливає час живою кров'ю .
***
Дві епохи проминуло, і ось іде пустельними вулицями Тіріону ельф з дивними різкуватими рисами обличчя, а за ним поспішають двоє молодих воїнів, дуже схожі на нього і одне на одного.
- Дивні тут кояться речі, - говорить старший, - я думав, що нарешті віднайду щастя і спокій, але ваша мати Келебріан досі спить в цілющих садах Ірмо, і ніхто не знає, коли їй судилося прокинутися. Король сумує і схожий на тінь, пані королева розмовляє з дзеркалом ... Недарма леді Галадріель так зволікала з поверненням додому. Будинок лорда Фінголфіна, мого предка, я так і не знайшов - мені вказали на руїни, а посеред них лише водограй ронить вічні сльози. Невже мені не судилося побачити і пані Нерданель, матір тих, хто виховав мене в часи, які вже стали легендою?
Але на місці будинок з сірого каменю, хоча доріжку до нього трьом ельфам довелося прорубувати мечами. І ось вони проходять там, де сотні років ковзало лише місячне сяйво, і в одному з покоїв натрапляють на майстерню скульптора. І темні лики у всіх восьми статуй, але гість відразу підходить до двох з них, і схиляє коліно, а його сини роблять те саме.
Підвівшись, ельф на ім'я Елронд зауважує ще одну статую, сліпучо білу, аж занадто яскраву на тлі тих, темних. Це зображення еллет, її мармурове обличчя спокійне, вуста міцно стиснені, права рука лежить на грудях.
- Елладане, Елрохіре, відкрийте вікна, - говорить Елронд голосом, звиклим віддавати команди, і сини розчахують трухляві віконниці, які тут таки летять донизу до зарослого саду.
І бачить зціпенілий Елронд, що між кам'яними пальцями статуї повільно скрапує жива кров ...



Сподіваюсь, що стильний малюнок Ассіді, котрий, разом з сербською легендою надихнув мене на цей текст, не зачепить нічиїх духовних скреп.

@темы: ФБ, моя творчість

---

Деанон Феанорінгів

02.04.2015 в 23:15

Пишет  WTF House of Feanor 2015:

WTF House of Feanor: деанон, часть 1

Команда Дома Феанора наконец-то поздравляет всех еще не успевших убежать с окончанием Зимней Фандомной Битвы! Мы благодарим организаторов - за работу, конкурс и радость принять в нем участие, других участников - за замечательные работы, и наших читателей - за голоса, комментарии, восторги и критику, и даже тихое, но теплое осанвэ.
Пламенное спасибо вам всем! До встречи летом - ищите нас в команде JRRT 2015.

Пост набора
Текст	Эйлинн
Бетинг	Werekat
Аватары	Amarth
Баннеры, заглушка	Hide Matsumoto
Сбор поста, верстка	lissa23

Визитка
Текст визитки и верстка в нем примечаний, карта в визитку	Эйлинн
Бетинг визитки, арты в профайлы персонажей, разработка дизайна	Amarth
Бетинг визитки	Асмела,  Marven
Баннеры, заглушки, дизайн выкладки, аватары	Hide Matsumoto
Сбор поста, верстка	Хэлле

Текстовая выкладка G - PG-13
Sairin	Эйлинн, бета -  Marven
Yulmё	Эйлинн, бета -  Marven
Гобелены	Эйлинн, бета -  Marven
Qualvanda	Morno, бета -  Werekat,  Morane
Быть Лордом	Morno, бета -  Werekat,  Morane
Miriel	Morno, бета -  Werekat,  Morane
Urúva	Morno, бета -  Werekat,  Morane
Пробуждение	Amarth, бета -  Асмела,  Werekat
Отражения в озере Митрим	Эйлинн, бета -  Marven
Эти земли зовутся...	Эйлинн, бета -  Gwailome
Я остаюсь	Эйлинн, бета -  Marven
Посмертные ритмовки (цикл)	Эйлинн, бета -  Асмела
Легенда о разбитом сердце	nolofinve, бета -  Асмела
Признательный	lissa23, бета -  Асмела
До начала войны	lissa23, бета -  Gwailome
Это все о любви	Рин Морт, бета -  Асмела
Медью венчана, как короной	Рин Морт, бета -  Асмела
Смена планов	Lavender Prime, бета -  Morane
Ранняя зима на холме Химринг	Lavender Prime, бета -  Morane
Ожидание	Avada, бета - анонимный доброжелатель
Врата Пламени	firnwen, бета -  Morane
Подвес для фляги	ninquenaro, бета -  Morane
Искушение	nolofinve, бета -  Morane
Баллада об Огненном Цветке	nolofinve, бета -  Morane
Происхождение Гил-Галада	Lavender Prime, бета -  Morane
Небеса рушатся	Lavender Prime, бета -  Morane
Занесенные снегом	Werekat
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Хэлле

Визуальная выкладка G - PG-13
Звезды Альквалондэ	Юкари
Элронд	[Sauron]
Элрос	[Sauron]
Военный советник Элронда	[Sauron]
На троих	Amarth
Сокровища	Amarth
Правители Химлада	Hide Matsumoto
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Альре Сноу

Челлендж
Звезда	автор -  Raiven_Konnol, обработка -  Gwailome
Пояс мастера	Gwailome
Осень в Химринге	Morno
Семь лиц, семь судеб, семь бликов на воде	Morno
Наугламир	автор -  Eltendo, обработка -  Morno
Хэйя	исполнитель -  Gwailome, автор текста -  Эйлинн, автор музыки - анонимный доброжелатель
Теперь ты!	перевод -  Lavender Prime, обработка -  Amarth
Любимое блюдо Маэдроса – котлета	перевод -  Lavender Prime, обработка -  Amarth
Волшебная песня	перевод -  Lavender Prime, обработка -  Amarth
Без сожалений?	перевод -  Lavender Prime, обработка -  Amarth
Превращение Хуана!	перевод -  Lavender Prime, обработка -  Amarth
Лапу!	перевод -  Lavender Prime, обработка -  Amarth
Образ народа нолдор как деконструкция ирландской традиции	Турион
War of destiny	Amarth
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Хэлле

Текстовая выкладка R - NC-21
Келегорм Прекрасный, весь в крови	Werekat, бета -  Асмела
Черно-белая зарисовка	Werekat, бета -  Асмела
Верное имя	Amarth
Тихое безумие	Amarth
Невозможная любовь	Lavender Prime, бета -  Morane
Обручение	Lavender Prime, бета -  Morane
Подарок	Эйлинн, бета -  Amarth
Союзники	Amarth, бета -  Morane
Узники Клятвы	lissa23, бета -  Morane
Законная добыча	Amarth, бета -  Morane
Об одной охоте	Amarth, бета - анонимный доброжелатель
Неисповедимы пути	Raiven_Konnol, бета -  Morane
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Хэлле

Визуальная выкладка R - NC-21
Нарготронд	Amarth
The Oath fulfilled	Gwailome
Не та застежка	Amarth
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Хэлле

Спецквест
Леди Золотого Леса	Akitosan
Некогда их было семеро	Lavender Prime, бета -  Morane
Кусок не по зубам	Lavender Prime, бета -  Morane
Головокружение	Avada, бета - анонимный доброжелатель
Пустошь	Amarth,  Эйлинн, бета -  Gwailome
Нерданель	Hide Matsumoto
Полевой Техник	Amarth
Рейд-командир	Amarth
Великий и ужасный	Amarth
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Хэлле

Бонус
Я, Феанаро	Akitosan
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Хэлле

Деанон
Сбор постов	lissa23
Текст	Amarth,  Эйлинн
Ачивки	Amarth,  Эйлинн,  Marven,  nolofinve
Заглушки, оформление выкладок	Hide Matsumoto
Верстка	Альре Сноу
Арт	Amarth

часть 1 | часть 2

@темы: ФБ

---

І ще святкового від Толкінобзорів

01.04.2015 в 03:18

Пишет  Толкин Обзоры:

Новые правила
Дорогие все!
Спешим сообщить долгожданное известие.
С этого дня Обзоры начинают фильтровать попадающий в выпуски контент.
Не то что бы мы раньше этого не делали, но пора навести порядок, правда же?

Итак, в выпуски Обзоров теперь не попадает:
— все (совсем все), связанные с творчеством Пи-Джея.
— сообщества, пропагандирующие неправильные точки зрения.
— любые рисунки, искажающие каноничные образы так или иначе.
— хорошо нарисованные рисунки, которые ничего не искажают, чтобы тем, кто рисовать не умеет, не было обидно.
— страшный косплей, потому что это оскорбляет наших любимых героев.
— красивый косплей, потому что мы самые толерантные Обзоры на дайри и не хотим, чтобы наши любимые читатели расстраивались.
— фанмиксы, потому что только мурчание Эру заключает истинную гармонию.
— слэш, в том числе бурное выражение любви к персонажам своего пола.
— гет вне брака, подтвержденного в органе записи актов гражданского состояния или святой православной церковью. Насчет бурного выражения любви см. выше.
— джен, потому что никто не напишет лучше Профессора.
— фанфикшн - не надо ничего выдумывать.
— тексты на любом языке, содержащие безграмотные вставки синдарина.
— тексты на английском, немецком, французском, русском и любых других естественных языках.
— тексты на синдарине, написанные с ошибками.

Читайте наши выпуски!
Если мы забыли что-то запретить, сообщайте в комментариях.

З Першим Квітня, Толкін-фандом)))

@темы: сильмовське, білочки